вынесли неутешительный вердикт: она до конца жизни останется парализованной. Арбенин и его супруга, Елена Викентьевна, самоотверженно ухаживали за Ириной в течение последующих шести лет, однако ни лучшие доктора, ни поездки за границу на курорты, ни новомодная терапия не смогли помочь девушке. В день девятнадцатилетия Ирина покончила с собой – долгое время она тайком собирала болеутоляющие таблетки и, накопив их в изрядном количестве, выпила разом.
Юрий Мстиславович и его супруга были безутешны. Задействовав своего друга, профессора медицины, Арбенин сделал так, что в официальных бумагах фигурировала кончина от закупорки сердечной аорты, а не как следствие наложения на себя рук. С тех пор Юрий Мстиславович окончательно разуверился в Боге, считая его выдумкой и блажью, однако дни после доставки Алексея в больницу он отчаянно и горячо молился, к своему удивлению чувствуя небывалое облегчение в душе.
Так и осталось тайной, что же оказало воздействие – то ли радикальный способ лечения, выбранный профессором, другом Арбенина, то ли молодой организм Алексея самостоятельно справился с болезнью, то ли Бог, в которого Юрий Мстиславович потерял веру, услышал его молитвы, но кризис миновал. Подросток медленно пошел на поправку.
Тем временем Юрий Мстиславович, посоветовавшись с Еленой Викентьевной, принял кардинальное решение: после смерти Ирины они решили не заводить более других детей, ни собственных, ни беря на воспитание, однако случай с Алексеем заставил директора и его супругу передумать. Елена Викентьевна, узнав трагическую историю семьи Алексея и побывав у постели мальчика, нашла, что они с мужем не имеют права бросить несчастного ребенка на произвол судьбы. Поэтому, задействовав свои многочисленные связи, Юрий Мстиславович добился того, чтобы ему было выдано разрешение стать опекуном Алексея.
Тетка Глафира, у которой жил мальчик до этого, с великой радостью согласилась. Да и было с чего ей радоваться: нахлебника забрали, а наказания за издевательства над племянником так и не последовало – мадам Сысковяк упорно держалась своей смехотворной версии, мол, подросток упал с лестницы в погребе. То же твердили ее супруг и детишки, и что-либо поделать с этим было нельзя.
Алексей, придя в себя, не мог сказать, что произошло с ним в действительности – к счастью тетки Глафиры, последние несколько часов, предшествовавшие заточению мальчика в погреб, были стерты из его памяти словно ластиком. И хотя через три недели воспоминания вернулись, Алеша, подумав, решил не говорить ничего Юрию Мстиславовичу – он был просто рад, что наконец-то покинул дом тетки Глафиры.
Подросток сначала настороженно относился к своему опекуну и его супруге, ожидая от них подвоха, однако быстро убедился в том, что Арбенин и его жена – прекрасные, добрые и честные люди. Алексею было даже не по себе от того количества благоволения и любви, которые излились на него, когда он попал в огромный особняк Арбениных в Замоскворечье.
Юрий Мстиславович сообщил ему удивительные вести: оказывается, находясь