После этого редкое заседание совета проходило без «бичевания» кого-либо из состава «здорового ядра коллектива». Кауновский не упускал ни единой возможности, чтобы покритиковать на совете работу доцента Казарина.
Это была месть за принципиальные оценки Казариным ответов Кауновского при защите кандидатской степени. Казарин задавал эти вопросы как член диссертационного совета исторического факультета.
– У меня лично создается впечатление, – резюмировал тогда Казарин, – что соискатель не сам готовил диссертацию. Работа написана блестяще, а вот ответы соискателя показывают, что он плохо представляет себе тему диссертации!
Несколько членов диссертационного совета поддержали тогда Казарина, но голосование прошло в пользу Кауновского, и он стал кандидатом наук. Докторскую диссертацию Кауновский защищал уже без участия Казарина, которого вскоре вывели из состава диссертационного совета. И теперь Кауновский решил «дать бой» по поводу публикации концепции Казарина.
К удивлению Юрия Алексеевича, обсуждение этого вопроса включили в повестку дня заседания ученого совета без его инициативы. Выяснилось, что Казарин просит совет о ходатайстве на получении им Открытого листа на проведение раскопок в районе Тикси….
– Что ж господа, – сказал председательствующий совета, – переходим к рассмотрению заявления доцента Казарина. Я надеюсь, что вы все прочли его концепцию, опубликованную в «Российской археологии». Кто желает высказаться?
– Позвольте мне, – сразу же попросил слова Кауновский, – мне кажется, коллеги, что господин Казарин этой публикацией переходит в область научного популизма, желая тем самым привлечь к своей особе внимание ученого мира. Я бы сказал больше – его публикация относится к лженауке, что само по себе должно быть осуждено нами. Кто занимается реальной наукой и несет на себе груз настоящего ученого, знают о вреде популизма в науке.
Вступление Кауновского производило впечатление, он тщательно подготовился к заседанию, говорил «с огоньком» и пафосом, подобным тому, какой бывал у секретарей парткомов в советские времена.
– Известно, – продолжал Кауновский, – есть два аспекта проблемы проникновения лженауки в наши ряды, на которые я хотел бы обратить внимание.
Во-первых, лженаука – это всякое утверждение или отстаивание положений, которые противоречат фундаментальным законам естествознания, скажем, той же механике Ньютона или квантовой, и которые не подтверждаются экспериментом. Естественно, что работа над созданием теорий или концепций, противоречащих экспериментам или достаточно хорошо познанным законам природы, не может быть отнесена к научной деятельности.
Во-вторых, теории, представления, концепции, когда-то созданные нередко выдающимися учеными, но в последующем вошедшие в противоречие, например, с законами той же механики из-за несогласованности с новыми экспериментальными данными, могут