всего остального периодически возникали сомнения: длинная шея и длинные ноги – это хорошо или плохо? а маленькая грудь и узкие бёдра? а смуглая кожа? Какое-то это всё… неженственное.
Она тряхнула головой, отгоняя пустопорожнюю болтовню мыслей. Провела щёткой по волосам, едва коснулась тушью ресниц и, как была, в простыне, пошла к себе.
Вязаное платье-мешок цвета летней хвои выигрышно облегало её стройную фигуру и гармонировало с цветом волос и глаз. Из украшений – тонкая серебряная цепочка и пара колец без камней. Эти побрякушки она, конечно, снимет, но это будет позже… А сейчас всё должно быть на своих местах.
Чуть не забыла – духи…
Ещё раз осмотрев себя в большое зеркало с ног до головы, она набрала номер.
– Считай до трёх. – Сказала она и положила трубку.
* * *
Она нажала на квадратную клавишу.
"Кнопка звонка – и ты в дверях, как глоток озона" – пришло ей в голову.
Она попыталась придать своему лицу выражение вроде "мы тут случайно проходили и решили заглянуть"… Но распахнулась дверь и сдунула с него все надетые и ненадетые маски.
"Любимый мой Алёша! Я не видела тебя вечность – с понедельника… Как я рада тебя видеть…" – стучит в висках и во всём теле, а губы произносят:
– Два с половиной…
– Три! – Подхватывает он вместе с лёгким жакетом, который она стряхивает с плеч, стоя спиной к Алёше, и каждой клеточкой своего изнывающего тела ждёт, что вот сейчас он обхватит её своими сильнющими руками…
Но это бывает очень-очень редко. И в сегодняшнюю программу, по-видимому, не входит.
Чмок! – в щёчку тёплыми сухими губами, в которые ей хочется впиться своими. Чмок! – в другую.
– Проходи.
– М-м-м… – Она принюхивается, проходя в кухню. – Чем-то подпольным пахнет! Никак, контрабандный груз из Бразилии получили?
– И ваши полкило в том числе. А теперь прошу публику занять свои места в партере. – Он развернул её за плечи и выпроводил из кухни.
В гостиной телевизор беззвучно вещал о последних новостях под диппапловского "Солдата фортуны".
Перемотав ленту на начало, она забралась в кресло рядом с низким столиком и закрыла глаза.
По горячему запаху кофе она поняла, что Алёша вошёл в комнату, но сделала вид, что кроме музыки ничего не воспринимает.
Шёпот льющейся в чашку кофейной пены и новая горячая волна аромата. Потом что-то вроде разрываемой бумаги. Запах целлофана. Тишина.
И вдруг – этого она совсем не ожидала – его губы на её губах. Не открывая глаз она испила его поцелуй – ровно столько, сколько он позволил, пока не отстранился.
– Ого! – Сказала она, оглядывая сервировку. – Да тут не только из Бразилии контрабанда. У вас и с Финляндией связи? – На столе стояла коробка с теми самыми конфетами, за которыми давился давеча страждущий народ.
– Тебе очень идёт это платье. Я уже говорил об этом?
Она улыбнулась. Она знала, что в тусклом свете его торшера с бордовым абажуром выглядит моложе лет на… на семь.
– А