руками.
– Иди сюда, ведьма, – повторил человек в шляпе. – Лучше сама иди. Не гневи Бога.
И Луиза, до того застывшая от ужаса, сделала первый шаг к палачу.
– Нет! Не смей! Я... Я Мэтью Хопкинс! Я...
Стукнули по голове, и дом завертелся, вызывая дурноту. Абигайль кричала. Встать надо. Надо обязательно встать. Сказать. Потребовать. Они права не имеют быть здесь... они...
999Второй удар – наверное, Мэтью говорил вслух, если они разозлились, – и дом ускорил кружение.
– Ты, – у человека в шляпе скрипели сапоги. Громко-громко, точно петли дверные. Или это они и скрипят? Сквозняки пускают... нельзя сквозняки, Абигайль маленькая.
– Как твое имя?
– Мэтью. Хопкинс. Я Мэтью Хопкинс.
У него узкое лицо, по самые глаза заросшее рыжей щетиной. И зубы желтые, а на месте левого клыка черная гнилушка. Глаза вот мутные, пьяные, но не от местного эля, а от веры перебродившей.
– Неправда, – сказал человек. – Все знают, что Мэтью Хопкинс умер еще два года тому. Да упокоится его душа с миром. Не знаю, кто ты, добрый человек, но, видно, эта женщина крепко одурманила твой разум...
– Нет!
– ...если ты взял себе чужое имя. Мы поможем тебе. Мы спасем тебя. Во имя Господа нашего Иисуса Христа, ибо сказано...
Мэтью рванулся, выворачиваясь из рук державших. Прыгнул, хватая говорившего за горло, сдавил из последних сил и держал. Отдирали. Разжимали силой, били по голове и ребрам, выбивая крик и стон, кровь из носа и ушей, слюни по плащу проклятого пришельца.
Убивали почти, но не убили. А он, снявший шляпу – лысина блестит тонзурой, серые патлы свисают на глаза, – присел рядом. Медленно расстегнул воротник плаща и продемонстрировал стальной ошейник в ладонь высотой.
– Я не сержусь на тебя, человек. Ибо не по воле своей это злодеяние совершил...
Дальше Мэтью не слушал: потерял сознание. А очнулся на телеге, спеленутый веревками и заботливо обложенный соломой. Рядом, слабо, устало, хныкала Абигайль.
На мутном небе неявно проступал знакомый лик. Хотелось сказать:
– Не плачь, Магдалина.
А вышло:
– Не спеши оплакивать.
Проснувшись в чужом доме, Алена испугалась. А потом вспомнила. И то, как попала сюда. И то, что было накануне. Хозяин дома, человек, которого она прежде боялась, оказался вовсе не страшным. Хотя почему? Может, все на самом деле не так? Может, это он следил и в дом пробрался, а потом просто разыграл представление для наивной дурочки?
Зачем?
А чтобы быть ближе и в полной мере насладиться ее страхами, чтобы в конце концов, когда придет срок, без проблем реализовать замысел.
Чем больше Алена думала, тем более логичной и правильной казалась ей эта мысль.
Во-первых, из города уезжали тайно. Во-вторых, о существовании этого дома, купленного Михаилом недавно, никто не знал. Следовательно, у маньяка не было никаких шансов найти Алену.
Но он же нашел!
А с другой стороны, этот очкастый появился в деревне раньше Алены. И тогда