сильно озадаченная странным поведением мобилки, которая вроде бы сперва дала связь, а потом отключилась, вышла из подъезда и отдала аппарат хозяйке.
– Ничего не понимаю, – пожаловалась она Жанне. – Она же домой собиралась! От «Академии» до нее – пять минут. Может, у нее мобилку из сумки вытащили?
– Ага, собиралась. С фруктом. Мне тоже не нравится, – ответила Жанна. – Послушайте, женщина…
Это относилось к мамаше с младенцем.
– …вы ведь в этом доме живете. Вы таких Томилиных не знаете?
– А вам зачем?
– Слыхала, они разводятся, и Томилин в Америку уезжает, на пэ-эм-же.
– А вам какое дело? – с большим интересом спросила мамаша.
Жанна при необходимости могла и складно соврать. Теперь же ее слова и враньем особым не были – она вспомнила историю, случившуюся три года назад, в которой волей случая приняла участие.
– Он у начальницы моей две штуки баксов в долг взял и не возвращает. Так она велела разобраться. Если разводятся – значит, действительно уезжает. Тогда она куда надо позвонит, и его трясти будут.
– Да что вы?! – мамаша прямо в восторг пришла. – А так, с виду, и не скажешь! Воркуют, как голубочки! На выходных вдвоем с женой и с Дашкой в Луна-парк всегда ездят! Прямо с утра и до обеда!
– Это который Луна-парк? Который возле цирка? – встряла Полинка.
– Ну, наверно…
– Так он, наверно, уже воскресным папой стал, – заметила Жанна. – Дома-то уже не ночует.
– Да вы что?! А она, Томилина, всем говорит – командировки у него, командировки! На неделю, на две! Надо же! Вот так живешь и не знаешь, что у тебя за стенкой!
Собственная некомпетентность сильно мамашу расстроила.
– Все мужики – сволочи, – утешила ее Полинка и повернулась к Жанне. – Пошли! Чем скорее мы разберемся с Танюхой – тем лучше.
Они поспешили мимо детского сада на троллейбусную остановку и всю дорогу перебирали варианты, так что пассажиры, волей-неволей вынужденные слушать всю эту уголовщину, стали от них шарахаться. А все потому, что Жанна, имея такое выражение лица, от которого и Терминатор бы не отказался, обещала подвергнуть козла-фрукта кое-каким неприятным процедурам, причем кастрация в этом списке была совсем не самой страшной карой…
Очевидно, телепатия существует на самом деле, и не только между кровными родственниками. Как иначе объяснить, что этот же самый список, только немного в ином порядке, озвучила одновременно с Жанной Татьяна, сидя дома?
Она носилась из угла в угол и уже додумалась до такого древнего вида казни, как четвертование, когда в дверь позвонили. Звонили долго.
Татьяна слушала, как разрывается дверной звонок, и злобно скалилась.
– А шиш тебе! Не впущу! Козел проклятый…
И поддала ногой истоптанную барсетку фрукта так, что сумочка взлетела чуть ли не на шкаф. Глядя на нее, Татьяна отчетливо поняла: содержимое нужно немедленно обратить в мелкие клочья. И, сопя, настраивалось на эту злобную месть.
Заверещал