не нашла, хотя обыскала все мыслимые и немыслимые места. Потом собрала одежду для покойницы, поехала в морг, где ее поджидала еще одна неприятная неожиданность: счет! Наши люди просто обожают играть с цифрами, начислять, вымогать! Счет выставили за хранение трупа… офигеть! Вероника платить не стала – да пошли они! Взяла такси и помчалась… конечно, к следователю.
А Ларичев очень заинтересовался сведениями Дениса о странноватом поведении подопечной:
– То-то мне показалось, Лайма хитроватая, юлила-юлила, глазки мне строила, от вопросов уходила. Наверное, думает, она умная… жуть. Но что-то знает определенно. Куда ж она ехала на электричке?
– Понятия не имею. Торопилась, бежала, села. А потом вдруг передумала ехать, выскочила чуть ли не на ходу, ждала около часа обратную электричку.
– Интересно, кто с ней в кафе был?
– У меня только номер машины, еще не пробил его.
– Так пробей. И заодно выясни, где работает, к чему у него склонности. Опять вы? – заметил Ларичев заглянувшую в кабинет Веронику. – Ну, заходите. Кстати, Денис, кто там у нас… на шухере?
– Сеньков.
Ларичев несколько раз махнул ему кистью, дескать, быстренько выметайся. Он боялся, что Вероника взглянет на парня и запомнит его, а опер приставлен к ней в качестве шпика. Но бедняжка убита горем, шла к столу, как больная лунатизмом, на опера даже не взглянула, впрочем, как и на самого Ларичева. А вид был у нее… и следа не осталось от самоуверенности.
Итак, мисс Унылость опустилась на стул, будто у нее подкосились ноги. Собственно, Ларичев был недалек от истины, у Вероники заканчивались все ресурсы, она просто рухнула на сиденье. И свесила голову.
– Что? – после паузы спросил он.
– Вы обещали телефон Зины, я хочу обзвонить ее знакомых… – Ларичев достал из ящика мобильник, положил на стол. – Паспорта в квартире нет.
– Значит, он был в сумочке. Не переживайте, паспорт заменят справки с печатями, удостоверяющие личность убитой. Что еще?
Об этом «еще» сложней всего говорить, но оно являлось главной целью Вероники. Собравшись с духом, она выпалила на одной ноте:
– Ваш морг требует бешеную сумму за содержание сестры, будто ее там кормили, у меня таких денег нет.
– А я при чем?
Недоразвитый, что ли? У нее здесь ни друзей, ни родственников, ни хотя бы отдаленно знакомых – к кому же обращаться за помощью?
– Не могли бы вы договориться, чтоб они не мародерствовали? Иначе… – Вероника сверкнула глазами, видимо, нашла последний энергетический запал, чтоб обжечь представителя органов. – Иначе я сбегу и хоронить Зину не буду.
– А мы подадим в розыск, вас найдут, вы же дальше границы не убежите, но тогда вся вина за преступление ляжет на вас без доказательств.
Циник, черствый, вдобавок и шантажист. Ух, как задел он ее своим равнодушием! А делать-то нечего, кроме как слезно просить.
– Пожалуйста, – выдавливала из себя слова Вероника, – сделайте что-нибудь.