сад закрыли до следующей весны, а близлежащие степи готовили свои посеревшие просторы под моросящие осенние дожди и выглядели неприветливо и мрачно. Но переносить новоселье на весну никак нельзя, заикнись об этом на работе, заклюют остротами на тему, как «зажал входины». А на улице каждый сосед будет смотреть на тебя враждебно, вроде ты ему деньги должен.
Пригласили на входины почти пятьдесят человек, места должно было хватить всем, столы для веселья установили в каждой комнате. Тетка Махора дала несколько столов, оставшихся со свадьбы, посуду и табуретки собирали по всей улице. Танцевать Михаил предложил во дворе и непременно под патефон, а чтобы было тепло сидеть за столом в эту осеннюю погоду, растопили печку. На новоселье приехала сестра Мария и племянник Сергей, прибывший в отпуск на десять дней из Батайска, а кроме того сестра Анна, вернувшаяся из Ростова с малолетней дочерью.
– Полюбуйся, братец, – корила ее Мария, – вернулась твоя сестра, которую этот пройдоха бросил с малышкой на руках. Говорила ей, не верь этому Пете-хмырю, врет он все от начала до конца.
Анна виновато опустила глаза и прижимала к себе маленькую дочь, которая старалась освободиться от рук матери и спрыгнуть на пол. Гости начинали собираться и каждый приносил подарок на новоселье. Их складывали в маленькой комнате. Чего только не дарили, посуду, половики, два теплых одела, мужики из бригады Михаила принесли в подарок огромный старинный шифоньер из дуба, который купили вскладчину у какого-то коллекционера мебели. Девчата из бригады Марфуши подарили льняное постельное белье, какое не в каждом магазине увидишь.
Пока собирались гости, Сергей рассказывал Михаилу, как его забрал из Кузнецовского друг, погибшего отца и пристроил адъютантом к начдиву. При этом парень чрезмерно хвастался и козырял тем, что он проявляет повышенную бдительность по отношению к врагам товарища Сталина и благодаря ему и командарму был сорван план врагов по военной поддержке оппозиции на съезде партии. Когда началось застолье, то Сергей к удивлению Михаила пил наравне с шахтерами, а запьянев, хвастался, каким коньяком угощает его командарм.
Когда гости созрели для танцев, Михаил торжественно вынес на улицу и водрузил на табурет новый патефон. Первой поставили пластинку с песней «Крутится, вертится шар голубой». Затем ставили вальс Штрауса и фокстрот. Танцы получились на славу, без гармошки. Через некоторое время к патефону начали лезть все кому ни лень, и каждый старался поставить пластинку ту, которая нужна ему. От этого получалась неразбериха, только начнет звучать музыка, ее уже снимают. Гриня с Катей старались танцевать рядом с хозяевами дома, а когда очередной умник пытался поставить другую пластинку, отгоняли от патефона. Веселились до самой поздней ночи и только к утру стали расходиться по домам. Гости разошлись, а Михаил с Марфушей были безумно счастливы, ведь теперь у них был свой дом, в котором они собирались растить своих будущих детей.
К годовщине Великого Октября на экраны вышел фильм «Чапаев», сразу покоривший