и славу знаменитого подвижника, не только не вызвали умиротворения в Церкви, а, напротив, еще больше смутили общественную совесть и подали повод к усиленным волнениям и нареканиям против правительства. Необходимо было найти более надежное средство для выхода из неблагоприятного положения церковно-общественных дел. И вот в 809 году император Никифор созвал в Византии собор для обсуждения дела пресвитера Иосифа в связи с протестом преп. Феодора против допущенной в отношении него икономии[149]. Деяния этого собора не сохранились, и восстановить ход совещаний можно лишь предположительно[150]. Но на основании писем преп. Феодора Студита[151] с несомненностью можно заключить, что Константинопольский собор 809 года выразил одобрение церковной политике патриарха Никифора, вытекавшей из принципа икономии, и осудил оппозиционную деятельность преп. Феодора и его сподвижников. На соборе святой отец защищал себя и нимало не изменил своих убеждений[152]. После соборного приговора преп. Феодор, его брат архиепископ Иосиф и авва Платон были заключены в монастырях Доброго и св. Маманта, а потом сосланы (809 г.) на Принцевы острова: преп. Феодор – на остров Халки, архиепископ Иосиф – на Проту, авва Платон – на Оксию[153]. Студийский монастырь по-прежнему охранялся военным отрядом, а потом император приказал заключить выдающихся монахов в тюрьму, рассчитывая этой мерою сломить их преданность своему игумену и противодействие собору 809 года[154]. Не склонил царь студитов на свою сторону и допросом, произведенным им лично в императорском Елевфериевом дворце[155].
Весть об исповедничестве знаменитого подвижника Феодора Студита, пострадавшего за Евангелие и Церковь, привлекла к нему всеобщее внимание византийцев и сосредоточила около Студийского монастыря помыслы всех защитников акривии законов и канонов и свободы Церкви. Преп. Феодор по обыкновению вел обширную переписку со своими учениками и почитателями, которых поощрял на подвиг, утверждал в истине, восхвалял за исповедничество, убеждал не принимать антицерковного постановления Константинопольского собора 809 года. Он стремился даже составить коалицию против императора, пытаясь заинтересовать в византийском противомихианском движении православный Восток[156] и Рим. В письмах к Римскому папе Льву он указывал на опасность для Церкви постановления собора 809 года, враждебного акривии канонов и свободе церковной власти, и просил папу оказать ему возможную помощь в борьбе с цезарепапизмом[157]. Обращаясь с письмом к Римскому папе, преп. Феодор был совершенно чужд идеи папского главенства и руководился византийской теорией патриаршей пентархии в Церкви, согласно которой церковная власть построена на основе равенства, согласной деятельности и равночестности всех пяти патриархов. К тому же в его время папский абсолютизм был далек от того фактического расцвета, который наблюдался в эпоху разделения