его приводить, жалеючи поздний глухой час, и лишь твёрже прежнего резнула:
– Сметь! Надо сметь!
– Не всякая смелость города берёт! – с подсмешкой пустил Кребс.
Это царапнуло её.
Она тут же отхлестнула:
– Борислав Львович! Как вы-то при вашем профессорском звании дорапортовались до того, что борец – яд, которым только и травить организм? Так неосторожно поехать во всю матушку[50]… Разве вы не знаете, что борец фармакопейный? Разве вы не знаете, что все, я повторяю, все-е! – лекарства в большой дозе – яд, а в разумной – целебны? Уж, казалось, ну какого счастья дождаться от змеи? Клюнула – смерть! А смотри, обвила змейка чашу. Стала нашей эмблемой. Под такой момент как не вспомнить?
С пятого на десятое скакала она – время! время!! – бегом пересказывая, что в старину змей «считали не только самыми опасными, но и самыми мудрыми. У грузин есть сказание: человек, побеждающий змею и питающийся змеями, становится мудрецом.
А греки богиню здоровья изображали в виде змеи: она ежегодно меняла кожу, оставаясь вечно молодой.
Известна классическая скульптура древнегреческого врача Асклепия (у римлян он назывался Эскулапом) со змеёй, обвившейся вокруг его посоха.
У греков было предание.
Умер единственный сын Миноса, легендарного царя острова Крит. Отец обещал великую награду тому, кто воскресит царевича. Послал гонцов за знаменитым лекарем.
Присев отдохнуть на дороге, ведущей во дворец, Асклепий вдруг увидел на своём посохе змею и, испугавшись, убил её. Но тут же сразу приползла другая с целебной травой во рту и оживила убитую. Воспользовался врач знанием змеи, взял драгоценную траву и оживил ею наследника престола. Так стал Асклепий ещё более знаменитым. «Богом врачебного искусства». С тех пор будто и появилось на его посохе изображение одной или даже двух змей. Мудрая змея стала символом врачевания, символом медицинских знаний».
– Помилуйте, Таисия Викторовна! – взмолился Грицианов. – Ну сколько можно водить коридором?[51] Да вы что, всё это всерьёз? Мы что, на ликбезе? Что вы, как дошколят, пробаутками нас усыпляете? Только и осталось, упасть да пропасть![52]
– Не горячитесь, Леопольд Иваныч, – мягко тронул его за руку Кребс, – а то кровь себе подпортите… Жаль, что вы не уловили актуальности в информации. Змейка с травкой во рту – роскошь! Спешу уточнить у бухенвальдской крепышки… – И в нетерпеливой тряске потянул руку к Закавырцевой: – Скажите, Таисия Викторовна, какая травка была во рту? Борец?
– Не важно какая. Важно – травка!
Кребс сосредоточенно, изысканно-вежливо кивнул.
– Спасибо. Просветили.
– Тогда уж заодно просвещу и насчёт того, почему я выдавала борец на руки. Это обвинение отпадает само собой. Я говорила об этом в министерстве. Мне пошли навстречу, разрешили амбулаторное лечение настойкой. Не маять же человека в стационаре до полутора лет!.. Что