его знаете?
Рисковала, но чересчур много темных пятен, пора их осветить, если, разумеется, нужно поймать преступника. Плюс заранее хочу знать, во что ввязалась. В прошлый раз начальник моими руками мстил за давнюю обиду, может, история повторялась? Тогда шантажист – не случайный человек, а вполне конкретный, из плоти и крови, имени которого хассаби по какой-то причине не называл.
– Возможно, – уклончиво ответил Лотеску.
Убрала детоскоп в сумочку и хотела уйти, когда начальник положил руку на локоть и пообещал:
– Расскажу.
– Может, хватит, хассаби? – вырвалась и поправила сбившееся кепи. – Надоели ваши игры, попытки использовать втемную.
– Я не использую, Лена, – снова уменьшительно-ласкательное имя, тихий голос, практически шепот, – я понятия не имею, кому так…хмм… не нравлюсь. Вариантов столько, что кружится голова, и без вас мерзавца точно не найти. Вспомните прием, неужели бросите дело в начале пути?
Лотеску умел задеть нужные струны, вот и теперь мастерски сыграл на слабостях. Как устоять, если тебя так просят, проникновенно, доверительно, как равную, и напоминают о долге перед короной.
Кивнула и снова занялась убитой. При ближайшем рассмотрении оказалась, что она умерла не от заклинания. Уфф, от сердца отлегло! Однако без магии не обошлось – как некогда фальшивомонетчика, проститутку опутали чарами. Судя по повреждениям, она угодила под машину. Только вот когда? Четко помню, как резко начальник ударил по тормозам, только вот действительно ли успел?
– Хассаби, – обернулась к Лотеску, – она была жива, когда?..
– Сложно сказать, – обескуражил он. – Когда упала, точно мертва. Удачно разыграли, верно?
Начальник криво усмехнулся и поманил постового. Тот поплелся, словно на казнь.
– Найдите свидетелей и доставьте в ближайший участок. Классификация – убийство.
Мужчина кивнул и занялся поредевшей толпой. При слове «протокол» люди дружно разбегались, через пару минут исчезли последние зеваки.
Улицу перегородили специальной лентой, теперь ничего не мешало работать.
Краем глаза заметила полицейский наряд. Их видавший виды паромобиль притормозил у аптеки, главный, видимо, инспектор, пытал постового.
Бережно скопировала рисунок заклинания, чтобы затем сравнить с наброском Лотеску.
Личный почерк, своеобразная печать мага, позволявшая установить автора чар, дался поразительно легко. Стереть ничего не успели, от убитой фонило, как от алтаря некроманта, поэтому вскоре схема в блокноте превратилась в портрет убийцы. Начальник оказался прав, тот же тип.
– Следящие и оцепенение? – вопросительно обернулась к хассаби.
Маги заклинания, как орешки, щелкают, а я иногда путаюсь.
Лотеску посоветовал осмотреть шею. Разумеется, трупа. Там нашлось едва заметное алое пятнышко – след от иглы.
Перевела вопросительный взгляд на начальника. Он промолчал. Правильно, нельзя с точностью утверждать, но, по-моему,