обаяние, – не в службу, а в дружбу. Я никому не скажу, честно! Речь о вещдоках начальника. Понимаешь, потеряла папку и боюсь выговора. Что там было?
Лаборант хмыкнул и покачал головой.
– Ничего ты не теряла.
– Ну, Герт! – усиленно захлопала ресницами.
– Ладно, – неохотно согласился приятель и, наклонившись, прошептал: – Волос и бумаги. Остальное ушло аналитикам. Кажется, банковские счета. Только, – предупредил Герт, – я ничего не говорил!
Усиленно закивала и поблагодарила за помощь. О волосе расспрашивать не стала, чувствовала, Герт промолчит. Ладно, зацепок хватает, пора тряхнуть стариной.
Волос, счета… Подозреваю, первый принадлежал отправителю писем – логичное желание узнать, кто отравляет жизнь. А вот банки, ума не приложу, как они связаны с анонимками.
Обратный путь затянулся. Вертела в голове скупые факты, строила версии – не выходило ничего путного.
В приемной поджидал сюрприз – Лотеску прознал о моем исчезновении. Он стоял у стола и крутил в руках забытый диктино. Шайтан!
– Не похоже на поход в дамскую комнату. В следующий раз берите с собой.
Начальник положил прибор на стол; на руке блеснул собственный. Лотеску носил дорогой, похожий на часы, на блестящем металлическом браслете, а я довольствовалась старой моделью, карманной с «усиками».
Бросила быстрый взгляд на часы: прошло полчаса.
– Вам что-нибудь нужно, хассаби?
Боюсь, вложила в голос слишком много подобострастия: начальник застал врасплох.
Лотеску покачал головой и вернулся в кабинет.
Плюхнулась в кресло и провела рукой по лбу. Пронесло? Ладно, потом узнаю.
В условленное время ждала хассаби в гараже. Нервничала, сжимая в пальцах ручку. Из головы не шли события последних дней. Вот зачем лезу? Но не могу остаться в стороне: профессия брала свое. Пусть сейчас я работаю секретарем, мое призвание – сыск, пусть не полицейский. Детоскоп по-прежнему в сумочке, восьмилетний опыт – в голове.
Начальник задерживался: говорил со столицей. Долго, уже час – значит, дело серьезное. Чтобы не терзаться сомнениями и не мерить шагами площадку у подъемника, решила проверить, в каком состоянии служебный паромобиль. Странно, отчего Лотеску не поехал на своем огнемобиле? Неужели вместе с нами едет кто-то еще? Наверняка один из замов. Лишь бы не Алард! Не люблю его.
Паромобиль оказался в порядке, насколько может быть в порядке машина, которой по очереди пользовались разные сотрудники инспекции. Потертый, окрашенный в зеленый цвет, он стоял с краю. Одного зеркала не хватало, зато обивка целая, недавно перетягивали.
Наконец показался Лотеску. Он шагал быстро, размашисто. Выражение лица жесткое, колючее.
Водитель, как по команде, распахнул дверцу переднего сиденья и оживил мотор.
– Ишт Мазера, на минуточку, – начальник поманил к себе.
Предчувствуя неладное, поплелась к нему. Идея с походом в лабораторию уже не казалась светлой, похоже, наступила расплата.
Лотеску отвел в сторону,