она и уверенно шагнула в открытую дверь.
Они вдвоем поднялись по ступенькам на эстакаду, и Свиридов с ходу стал рассказывать, что и как надо делать. Как принимать песок, как принимать бетон, как делать замесы и как загружать машины. Он объяснил, где надо все записывать, как отмечать путевки и как связываться с шоферами и объектами, на которые будет доставляться готовый бетон.
– Все рейсы пишешь сюда. – пояснял он, раскрывая перед ней большой журнал. – Сколько, например, Иванов сделал ходок и куда? Все отмечаешь, ничего не упускаешь. Но на этот раствор должна прийти заявка, с того объекта, на который он этот раствор должен будет отвезти. В заявке три бетономешалки, а Иванов стал под загрузку четвертый раз. Все! Сразу спрашиваешь, куда еще намылился? Ясно, что налево. – и предупредил: – Тут надо следить за ними строго!
– Я поняла. – обреченно вздохнула Марина и попросила: – Пожалуйста, найдите мне поскорее замену.
– Обещаю, лапушка моя! – с любовью и нежностью смотрел на нее Свиридов.
– Тогда приступаю к работе?
– Приступай. – благословил ее начальник и вздохнул с облечением. Замена нашлась, а значит, и вся стройка вновь заработала.
Уже через час Сапсонова осталась одна и лихо управлялась со всеми заказами. Ей звонили с участков и требовали раствор, оставляли заявки на завтра, а снизу уже сигналила очередная машина, которая подъехала под загрузку.
Мужчины и парни забегали в диспетчерскую посмотреть на симпатичную девушку, да к тому же протеже самого начальника СМУ.
Между шоферами сразу пробежал слушок, что Марина принципиально честная, и скорее всего, нравится Свиридову и с ней надо быть очень осторожными. Многим – это стало в тягость, ведь своровать раствор теперь будет намного труднее. Валентина была свой человек, и с ней всегда можно было договориться. Но как любили поговаривать между собой водители, не своруешь – не проживешь. И отказаться от левого заработка было практически невозможно, потому что это уже вошло в такую привычку, что напугать их или запретить возить бетон налево было делом сложным. Все были уверены, что, как воровали, так и будут воровать, только надо быть немного осторожнее.
Марина сидела за столом и вникала в свою новую работу. Она тут же повесила на стену календарь и, как солдат новобранец, стала отмечать на нем дни своего отбытия на растворном узле. Первый день она обвела черной авторучкой, а вот последний, что будет через месяц, она выделила красным стержнем. Девушка тяжело вздохнула, но понимала, что надо выручать начальство, тем более он обещал выполнить ее любую просьбу. «Интересно, – подумала она, – что же мне у него попросить «этакого»!». Но ее тут же отвлек от мыслей очередной сигнал, и она стала выдавать новую порцию раствора, загружая бетономешалку.
Первая половина дня прошла быстро. И уже на обеде в столовой она пожаловалась Вике:
– Представляешь, они думают, что я девушка Свиридова. – сидя за столом, тихо рассказывала Марина подруге.
– Да ладно?! – недоумевала Кравцова, а сама ела оладушки, запивая компотом.
– Он