и с ветерком сотрясал по куяшским кочкам и колдобинам, помогая проветрить подпрыгивающий к горлу желудок перед ужином. Как девушке, несправедливо обделённой мужским вниманием, мне это льстило. Особенно было приятно, когда в первое время после моего переезда вездесущие деревенские сплетницы удивлённо перешёптывались: «Энто что за хорошуля с нашим оболтусом?». А вот рядом с Жозефом я походила бы скорее на горгулью Куяшского озера, которую вели в церковь, чтобы усмирить при помощи креста. Ну, или при помощи кадила, если вспомнить местную затворницу.
Говоря о преподобной Мике, стоит отменить тот радостный факт, что охоту на меня она так и не открыла. Иногда по ночам я слышала где-то вдалеке глухое эхо её кадила, но оно меня не страшило, ведь двери и окна были плотно закрыты, а молоток, припрятанный под подушкой на всякий пожарный, приятно холодил кожу. Чудовище тоже не посещало нас, предпочитая дворы с коровами поупитанней. В общем, ничто не омрачало моей новой жизни, и я могла насладиться тем, за чем приехала в Крутой Куяш – тишиной и душевным покоем. Ну, вернее почти могла…
– Кротопупс, опять лодыря гоняете!!! – что-то тяжёлое с протяжным жалобным свистом опустилось мне на макушку, и перед расфокусированным взглядом предстало сразу две Пелагеи Поликарповны. Почему-то начальница взяла за привычку называть меня именно этой, горячо нелюбимой мной частью собственной фамилии.
– Уже всё закончила, – обиженно пробормотала я, потирая макушку. – Просто решила почитать, пока Вадька не пришёл.
Начальница сделала глубокий вдох, собираясь, видимо, в очередной раз обрушить на меня тираду о нравах современной молодёжи, но тут снаружи раздался душераздирающий скрип велосипеда. Пелагея Поликарповна, издав подобие предсмертного хрипа, вскинула руки к ушам и кивком головы велела мне выметаться. Вот и ещё одно неоспоримое достоинство Вадькиного транспортного средства.
– Вадька, а какая у тебя фамилия? – задумчиво спросила я, когда мы уже почти дотряслись до тётиного дома.
– Выхухолев. А чего это ты спрашиваешь?
– Да так, интересно, как моё имя будет с ней звучать.
Вадька чуть с велосипеда не упал, и я запоздало поняла, что в моих словах может углядеть человек, не знающий, что я частенько примеряю на себя фамилии знакомых, чтобы хоть как-то отвлечься от переживаний по поводу своей.
– Только не подумай, что я с тобой флиртовать пытаюсь!
– Да я вообще-то и не против, – оживился парнишка
Я тяжело вздохнула: ну вот, приехали.
– Ну вот, приехали, – озвучил мои мысли Вадька, ногами останавливая велосипед. – Ну, ладно, до встречи на завтрашнем гулянье.
– Каком ещё гулянье? – удивилась я.
– Как каком? Завтра же ежегодный приём по случаю дня рожденья старосты села.
– Старосты?
– Ну да, она у нас что-то вроде местной администрации, – медленно, будто подбирая слова, протянул Вадька. – В общем, завтра сама всё увидишь.
Заинтригованная