в «Богемии», наверно, устал от «вечного сейчас». Пятое измерение, где времени нет и быть не может. Если все будут смотреть на часы или за окна, никто не проиграет достаточно денег, и казино разорится. Никто не должен уйти слишком рано, никто не должен отрывать взгляд от зелёного сукна, где мелькают карты. Липкие капли пота медленно ползут от виска по щеке, по шее и под ворот рубашки. Время зависает в воздухе, как капли смолы.
Вышеградская «Богемия» – единственное казино в Праге, где окна есть. Казино для туристов. Вышеград – исторический район Праги, высоко на холме над Влтавой, где гости города расстаются с деньгами, любуясь его летящей, романтической панорамой. Точнее, могли бы, если бы не проигрывали так азартно.
Блондинка не проигрывала и не играла, а пила сахарный абсент у края стола, незаметно разглядывая игроков.
– Туз пик не придёт, снова придёт червонный.
Предчувствие беды обожгло так же сильно, как и во сне. Она говорила по-английски, и я помотал головой в знак того, что не понимаю ни слова. Сегодня сойдётся моё четвёртое каре, нужно сосредоточиться.
Снилось противостояние на краю леса: волка и стаи псов. Город не моя территория, должен уйти обратно в лес, но нельзя поворачиваться к ним спиной – разорвут. Противостояние страха: псы тоже боятся и не нападут, если не почуют мой. Борюсь с собой, скалюсь и рою лапами землю. Они молча и недвижимо ждут, обжигающий смрад выдаёт их учащённое дыхание. Темнее, ещё темнее. Руки в грязи и крови. Я снова человек, маленький и дрожащий, – против клыков и когтей. Нет ни ножа, ни камней поблизости. Пячусь и упираюсь спиной в дерево. Закрываю глаза, вот-вот кто-нибудь из них вцепится мне в горло. Жду. Долго. Внезапно воздух становится чистым. Псы ушли.
А я проснулся и понял: удача уйдёт по кривым переулкам города следом за ними. Покерная удача моих снов: неизменное каре – три туза и джокер. Менялись масти, но не комбинация. А джокером стал я, когда решился.
Лето в банковском офисе – худшая из пыток. А грозовое лето тем более. Духота и головная боль. Пытка по расписанию. Раньше и представить себе не мог, что погода превратит здорового, сильного парня в дряхлого старика. Бумаги, бумаги, бумаги, скрип дверей, звонки, телефонные разговоры, лязганье копировальных аппаратов и степлеров … – до сквозных дыр в мозгу. Дорога с работы: брусчатка и боль в пятках, отзывающаяся в позвоночнике, светофоры, хлопающие крыльями над головой, точно стая голодных птиц, нищие попрошайки на Карловом мосту на коленях, мордой в землю, – им не так плохо, могут встать и уйти в любой момент. А чёрный пиджак, белая рубашка и галстук – клеймо раба. Долгие душные ночи, редко прерываемые звонком будильника, чаще тем, что обезболивающее не действует, и в голове от виска к виску опять маршируют с оркестром.
Гроза же обходила Прагу стороной, проливаясь где-то далеко за городом. Бросить бы всё к черту и уехать её искать! Гроза принесла бы мне облегчение. Не мог себе этого позволить: пенсионерка-мать