и за пределами Грузии, производивший дознание ротмистр Ушваридзе провел расследование этого дела. Газета «Молот» писала, что «карательный отряд князя Каралова до самого последнего времени находился в Осетии, где творил бесчинства над непокорным населением». В этой же газете говорилось, что «со всех сторон из всей Осетии» направлялись делегации в Тифлис, выражались публичные протесты с требованиями вывода грузинских войск, и только после этого грузинское правительство вынуждено было отозвать свои войска.
Однако вывод грузинских войск из Южной Осетии не означал снятия с осетинского населения военного контроля грузинского правительства. Так, в Цхинвальском районе и в горах Южной Осетии до начала осени 1919 г. оставались сто милиционеров, а в октябре того же года к ним добавился батальон грузинских регулярных войск.
В том же 1919 г. часть Южной Осетии была занята отрядом Добровольческой армии.
В конце 1919 г. председатель полевого штаба грузинской армии А. Салукавадзе в своем донесении отмечал в Южной Осетии и в некоторых районах Горийского уезда стихийные крестьянские выступления. Причинами их Салукавадзе считал агитацию большевиков и неспособность грузинских властей справиться с административной деятельностью. Но самым серьезным мотивом крестьянских выступлений, по мнению Салукавадзе, было следующее: «До настоящего времени нет никакого правосудия… слабо идет в районах и проведение аграрной реформы, что создает почву в населении к недоверию в проведении в жизнь земельной реформы».
В марте 1920 г. на заседании югоосетинского Ревкома были поставлены две задачи, вытекавших из общей обстановки, создавшейся в Южной Осетии:
1. Распустить национальный совет старого созыва.
2. Объявить советскую власть.
Особенность ситуации в Южной Осетии заключалась в том, что все стихийный крестьянские выступления довольно легко и крайне жестко подавлялись грузинскими правительственными войсками. В связи с этим из Южной Осетии в Северную двинулся поток беженцев. Тогда лидеры большевиков решили политически организовать выступавших крестьян, чтобы противопоставить их грузинской контрреволюции.
Вместе с объявлением советской власти югоосетинский Ревком принял решение «немедленно формировать вооруженный отряд и с этой целью войти в связь с Северной Осетией». Это решение надо пояснить: с марта 1920 г. часть большевиков Южной Осетии перешла на подпольное положение, а другая часть сосредоточилась во Владикавказе, где вела политическую работу. Во Владикавказе и окрестных районах находилось большое количество беженцев из Южной Осетии. Это не осталось незамеченным В.И. Лениным, и он пообещал «денежную помощь пострадавшим».
С провозглашением советской власти в Южной Осетии встал вопрос о взаимоотношениях Южной и Северной Осетии. В конце апреля 1920 г. во Владикавказе обсуждался вопрос «Об объединении Южной и Северной Осетии». Представители Южной и Северной Осетии сошлись на том,