Андрей Столяров

Изгнание беса (сборник)


Скачать книгу

и бинокль лежал в среднем кармашке. Удивительно, что они не столкнулись на тропе. Вполне могли бы. Или на станции. Он отполз в сторону – руками по лиственной мокроте, потом, сильно согнувшись, перебежал куда-то вбок, тень растворилась в дождевом тумане. Накрапывало. Глухо шуршало по иглам. Черняк, не разбирая дороги, перепрыгивал через осклизлые стволы. Он не видел лица. Это мог быть Климов, который сорвался еще вчера неизвестно куда. Это мог быть исчезнувший Злотников. Это мог быть осторожный Штерн, тоже решивший отсидеться. Наконец, это мог быть Опольский. Нет, Опольский выше и прямее. Но это мог быть Сайкин, или Фомичев, или Зимин, или кто угодно с периферии Круга, потому что на периферии тоже, пронизывая душу, задул смертельный сквозняк, и братья-близнецы начали пугаться друг друга.

      Под ногами хлюпало. Рушились ледяные капли с ветвей. В этой части леса будто пронесся ураган. Деревья были вывернуты, и косматые чудовищные земляные плиты корней торчали из торфяной воды, пронизанной стрелолистом. Стемнело. Летели в небе прозрачные черные хлопья. Шипел тугой ветер по верхушкам дерев. Скрипели фиолетовые сосны. А у разлапистого голого седого ствола, погруженного в бурую нежить, скинув рюкзак и держась за острый сук, стоял, дергаясь всем телом, Гамалей. Он был в темном плаще с капюшоном, и прорезиненная ткань блестела.

      – Сапог увязил, – хрипло сообщил Гамалей. – Никак не вытащить.

      – Я помогу, – освобождая лямки, сказал Черняк.

      – Только не увязни сам, очень топкое место, – предупредил Гамалей.

      Они вытащили сапог, но при этом Черняк все-таки увяз обеими ногами и когда вылезал из сосущего теста, то зачерпнул воды, пришлось разуваться, и выливать, и отжимать шерстяные носки. Вода припахивала гнилью. Сеялась надоедливая тонкая морось. Одежда холодила и липла. У Гамалея багровела ссадина поперек ладони, он здорово ободрался.

      – Погиб Цартионок, несчастный случай, – сказал ему Черняк.

      – Я знаю, – непонятно оскалясь, ответил Гамалей.

      – И еще Фомин в больнице, отравился консервами.

      – Я знаю, – сказал Гамалей.

      – А Злотников исчез, нигде его нету.

      – Он не исчез, он попал под машину, мне звонил следователь, – объяснил Гамалей.

      – А Климов уехал, – упавшим голосом сказал Черняк.

      – И Зеленко уехал, – отозвался Гамалей. – Расползаемся, как тараканы. Ты знал Зеленко, он с периферии?

      – Нет, не знал, – ответил Черняк. – Мне кажется, что мы больше не люди, а тени людей. Вернее, одного человека, который и не думает о нас, потому что кто же будет думать о своей тени?

      Они достали сигареты. У Черняка отсырели. И у Гамалея отсырели тоже. Головки спичек крошились на коробке. Вокруг зиял неподвижный бурелом, синие пальцы стрелолиста лежали на торфяной воде.

      – Почему Ижболдино? – спросил Черняк.

      – Разве Ижболдино? Я сошел в Нерчиках, – ответил Гамалей.

      – Это Ижболдино,