заперлась в своей комнате с братом, и они о чем-то долго шептались. Затем он уехал, ни с кем не попрощавшись. А вскоре они получили письмо из Кастра, и Раймунд поспешил на зов дяди.
Утренний туман, поднимавшийся над рекой Гаронна, покрыл землю трудно проглядываемой мглой. Раймунд приостановил коня, который так и рвался вперед. Туман скрыл и двух человек, явно кого-то поджидавших в зарослях у развилки дорог на Альби. Увидев, что всадник проследовал по Кастрской дороге, они позволили ему отъехать и затем пустились за ним следом.
Стало прохладно. Раймунд достал из сумы, притороченной к седлу, овчинный жилет, поправил шляпу и слегка стегнул коня. Тот, кажется, только и ждал этого момента. Он взял с места в галоп. Так скакал он довольно продолжительное время. Дорога привела на гребень холма. Раймунд остановил коня. К этому времени туман рассеялся, и он залюбовался открывшейся панорамой. Местность была холмистой, густо заросшей лесом. Внизу, после рассеявшегося тумана, четко вырисовывалась долина. Большая часть ее была занята крестьянскими пахотными участками. Теперь осталось только одно жнивье, издали казавшееся позолоченным озером. Воздух наполнялся птичьим гомоном. Вдруг из лесной гущи на жнивье выскочило небольшое стадо косуль. Видать, потянуло полакомиться упавшими колосьями.
– Эй, – весело воскликнул граф, махнув плетью.
Он проехал чуть не половину расстояния, когда взыгравший аппетит заставил его подумать о еде. Он знал, что должен встретить трактир, в котором ему не раз приходилось бывать. Вскоре граф подъехал к нему. Это было полуподвальное здание. Казалось, что оно росло из земли и, не дойдя до своей верхней отметки, остановилось в росте. Узкие оконца, начинавшиеся прямо от земли, с какими-то желтоватыми стеклами, не могли давать много света. Несколько ступенек вели к узкой дубовой двери. Висела же она на витиеватых железных, во всю дверь, петлях. Открыв ее, Раймунд перешагнул порог. В нос ударил крепкий запах чеснока, недорогого вина, жареного мяса. В дальнем углу столик оказался незанятым, хотя народу было много. Радостный гул наполнял заведение.
– Эй, хозяин, – крикнул Раймунд.
Тот сразу откликнулся на зов.
– Слушаю, господин! – перед ним предстал мужичок с бегающими угодливыми глазами.
– Мне зайца на вертеле с чесночным соусом и печеного с кровью.
– Что будете пить, мой сеньор?
– Дай бутылку молодого вина.
– Слушаюсь!
Сделав заказ трактирщику, Раймунд стал рассматривать публику. По их простым одеждам, бутылкам с дешевым вином было ясно, что это местные сельские трудяги, которые пришли отпраздновать уборку урожая. Его взгляд скользнул и по двум подозрительным типам, которые, усевшись за стол у самого выхода, бросали взгляды в его сторону. Будь он не таким молодым и битым жизнью человеком, он обязательно бы заинтересовался этими людьми. Но молодость