воротники зимних шуб. Редкий и красивый зверь. Исчезает, совсем уже не встречается.
Я загоревал. В неизъяснимой печали стал лечить своего Казбека.
О ружье забыл…
Сегодня манул в почёте. Занесён в Красную книгу. Его охраняют. Он на многих буклетах и плакатах, красуется на обложках красочных изданий. Хищные и пугливые глаза смотрят прямо на меня. Вздувается красивая шкура. Неустрашимый, он бежит в жестокую стужу, в летнюю жару, в грохочущие ливни и снежные бураны по моей степи и в свисте ветра мне слышится иногда: «Ты помнишь?»
Помню, всё помню. Прости меня манул!
Бег Чирка
Сегодня везде и всюду говорят о здоровом образе жизни, как будто до этого имели нездоровый образ. И вот очнулись. Ещё немного и – перейдут черту, за которой начинается здоровый образ жизни. Не переходят.
Лично я считаю, что всегда был в здоровом образе и жил здоровым образом, несмотря на оставшиеся в прошлом вредные привычки и болезни. Это сейчас, засев за компьютер и окунувшись в интернет, я попал в самый нездоровый образ, где губительно буквально всё: от рекламы до гиподинамии. Когда я думаю об этих двух явлениях, то в памяти у меня возникает Коля Филинов, водитель машины нашего райкома комсомола. Он весил, наверное, не более пятидесяти килограммов и, естественно, кличка его – Чирок… Самый настоящий здоровый образ.
Здравствуй, Коля Чирок!
Помнишь, как ты подъезжал к редакции и бибикал, вызывая меня. И мы мчались в командировку по всему району. Особенно уважали наши реки – Онон, Борзянку, Ималкинку, озера – от Торейских до самых богатейших рыбой, что возле пограничного села Буйлэсан.
Это для кого-то диво, а для нас Буйлэсан – это дикий абрикос. Пусть кто-нибудь другой от слова Борзянка давится дурацким хохотом, а для нас – Родина, неохватные взглядом просторы, гомонящая на воде разная птица, бегущие кони, стада коров и отары овец. И кто-нибудь из наших обязательно добавит: «И огромные сазаны!». О них и речь.
В начале лета сазаны и вся рыба Онона заворачивала на нерест в Борзянку, которая разливалась по всей долине. Вся ширь между грядами сопок рябила серебром и медью воды. Пахло рыбой, сенокосом. Никакой магазинной отравы и в помине не было, а о глупых речах и рекламе и говорить неприлично, не было их.
Помнишь, Коля, как однажды вечером, поставив на чабанской стоянке машину и там же взяв остроги, мы пошли к разливам Борзянки колоть рыбу. Уже темнело, по всей долине одна за одной, вспыхивали фарами огни. Такие же, как и мы, браконьеры с фонарями и острогами, таща за собой щиты из досок, бродили по долине, заполненной водой и рыбой.
Машины рыбнадзора и милиции мы, конечно, прозевали. Молодые и здоровые ребята неожиданно оказались за нашими спинами. И, естественно, грянул неожиданный крик:
– Руки вверх! На берег, мужики!
Мы, конечно, бросили остроги и ринулись вперёд, в темноту залива, а когда сблизились друг