другое, а делала зачастую третье. Денис так и не догадался, что он «слышит» не мысли, а желания окружающих. Поэтому, со всей отпущенной ему природой подростковой категоричностью, он решил, что люди просто очень мало и редко думают, а когда начинают думать, то получается и вовсе чепуха. Когда он поделился своим открытием с Алисой, вновь сменившей гнев на милость по причине обретения целой коллекции поклонников, она немедленно объявила его слегка тронутым и упросила родителей нанять для любимого братишки самого модного в этом сезоне психоаналитика.
Психоаналитиком оказался какой-то светский сумасшедший, герой всех самых скандальных ток-шоу и вечеринок, эксцентричный молодой человек с ярко-синими контактными линзами, с осветлёнными волосами, перьями, торчащими во все стороны, в костюме клоуна-космонавта, да и прозвище было у него под стать внешнему виду: доктор Психеос. Семейный врач отнёсся к собрату не то чтобы даже скептически – он в нём (совершенно, кстати, справедливо) собрата не увидел, однако этот опереточный Психеос почему-то показался родителям Дениса крайне убедительным. Когда он нашел мальчика нездоровым, произнеся в доказательство своих доводов некую заковыристую фразу на латыни, они попытались было спорить, но, сраженные новой латынью, отступили и приготовились платить бешеные деньги за излечение совершенно здорового человека от вымышленного психического недуга. Если бы Денис присутствовал при разговоре, он бы разоблачил шарлатана. Все латинские изречения были не сложными диагнозами, а известными крылатыми фразами и поговорками.
Опять всё пошло наперекосяк! Втайне Алиса надеялась, что доктор Психеос найдёт какие-нибудь уникальные отклонения у неё – в текущем сезоне это было бы очень актуальным штрихом к портрету светской тусовщицы. Надо сказать, что поначалу и сам доктор Психеос считал Алису более интересной клиенткой. В её поведении прослеживались все признаки носителя желания. Но, к сожалению, при ближайшем рассмотрении барышня оказалась бесперспективным вариантом – желания то вспыхивали, то гасли в её сердце, и ни одно она не могла довести до конца – до состояния заветного, самого-самого, выполнимого. Зато из младшего братишки вполне мог бы – при некотором стороннем вмешательстве – выйти толк. И, безусловно, вышел бы, если бы один из домашних учителей Дениса, не попавший под обаяние модного «доктора Психеоса», не потребовал для своего ученика независимого медицинского освидетельствования. Естественно, мальчика признали нормальным, и, когда (на радость семейному доктору, снова почувствовавшему свою незаменимость, нужность и значимость) с глаз всего семейства спала пелена, родители Дениса даже друг другу не смогли объяснить, чем их так заворожил этот крашеный фрик. Крашеный фрик, кстати, проворно исчез в неизвестном направлении, едва только перспектива независимого медицинского освидетельствования замаячила на горизонте, и теперь даже Алисе хотелось, чтобы негодяй был найден и призван к ответу.
Денису было