к двери номер 1816, спит пьяный парень.
Пожалуйста, только не 1816…
Отыскиваю нужное сообщение и досадливо морщусь. 1816.
Ну кто бы сомневался…
Медленно подхожу к двери, стараясь не разбудить спящего. Он полулежит спиной к двери, уткнувшись подбородком в грудь, ноги широко раскинуты. Еще и храпит.
– Простите… – бормочу я.
Никакой реакции.
Я дотрагиваюсь ногой до его плеча.
– Мне нужно попасть в эту квартиру.
Парень с трудом открывает глаза и упирается взглядом мне в ноги. Морщит лоб, медленно протягивает руку и тычет ею в мою коленку, словно ничего подобного в жизни не видел. Потом откидывается назад и опять засыпает.
Ну, отлично…
Корбин прилетит только завтра, я звоню ему, чтобы узнать, бояться ли мне этого пьяного или нет.
– Тейт? – говорит Корбин, даже не поздоровавшись.
– Да. Добралась хорошо, но в квартиру попасть не могу, потому что перед ее входом спит пьяный мужик. Какие будут предложения?
– Номер 1816? Уверена, что стоишь у нужной двери?
– Ответ утвердительный.
– Он точно пьяный?
– Ответ утвердительный.
– Странно… А одет во что?
– Какая разница во что?
– Если на нем форма пилота, скорее всего, местный. У дома договор с нашей авиакомпанией.
На пьяном – джинсы с черной футболкой, которые – не могу не отметить – очень ему идут.
– На нем нет формы.
– Можешь попасть в квартиру, не разбудив этого типа?
– Сначала его нужно подвинуть. Если просто открыть дверь, он завалится внутрь.
Несколько мгновений Корбин молча раздумывает.
– Спустись на первый этаж и найди Кэпа, – наконец предлагает он. – Я его предупредил о твоем приезде. Пусть побудет с тобой, пока не зайдешь внутрь.
Я шесть часов провела за рулем и меньше всего на свете хочу опять спускаться на первый. Да и потом, какой толк от Кэпа в такой ситуации?
– Просто не вешай трубку, пока я не попаду в квартиру.
Собственный план мне больше по вкусу. Зажав телефон между плечом и ухом, я отыскиваю в сумочке ключ, который прислал Корбин. Вставляю в замочную скважину и поворачиваю. Однако чем шире открывается дверь, тем дальше заваливается пьяный. Он недовольно мычит, но глаз не открывает.
– Жаль, он в отключке, – говорю я в телефон. – Выглядит ничего так.
– Тейт, просто войди в квартиру и запри дверь, чтобы я мог спокойно повесить трубку!
Закатываю глаза. Братец неисправим. Боюсь, мой переезд плохо скажется на наших отношениях, особенно если вспомнить, как он вечно меня опекал. Впрочем, выбора нет: я ни работу не успела найти, ни квартиру снять, ни освоиться на новом месте до начала учебного года.
Надеюсь, в этот раз все будет иначе. Корбину двадцать пять, а мне двадцать три, и если мы не сумеем поладить лучше, чем в детстве, значит, нам обоим еще только предстоит повзрослеть.
Думаю, все зависит в первую очередь от Корбина – от того, насколько он изменился с тех пор, как мы последний раз жили вместе.