как тварь перевернулась в воздухе?
– Ну, да. Его шоггот за горло держал.
– Не было шоггота.
– Как это – не было?
– Вот так. Не было и нет.
– Да ну тебя, Гибер! У тебя с недосыпу в башке свинец!
– Сам посмотри!
Игорь выдернул из нагрудного кармана Вершиной куртки красно-синие пластиковые очки. В таких очках дети волшебные трехмерные картинки рассматривают. И, как ни странно, через них можно углядеть гнездо шоггота. Другой вариант – расфокусировать зрение и смотреть не на предметы, а как бы за них. Но это не у каждого получается. Вот Верша, например, без очков не может ничего увидеть на псевдотрехмерной картинке. Хоть убей.
– Точно, нет гнезда, – убрав очки, Верша озадаченно посмотрел на напарника. – Откуда же тварь недоделанная?
Игорь непонимающе пожал плечами.
– Господа! – поднял руку Бадди Холли. – Мне его еще долго держать?
Он указал на парня, придавленного к мостовой.
– А что, устал уже? – недружелюбно глянул на потенциального наркоторговца Верша.
– Нет, но у меня свои дела…
– И что теперь?
Верша был явно настроен втянуть Бадди Холли в ссору.
Где-то очень далеко послышался вой патрульной сирены.
Собравшиеся поглазеть на тварь ночные гуляки занервничали. Встреча с патрулем явно не входила в планы ни одного из них.
Первой исчезла пьяная тетка. Она смоталась быстро и по-тихому. Следом за ней потопали к ларьку двое выпивох в спортивных костюмах. Возвращаться назад они, скорее всего, не собирались.
Игорь посмотрел на суетливо оглядывающихся парней и очкастого наркоторговца, от желания поскорее убраться едва не приплясывающего на спине у пострадавшего. И вдруг, широко улыбнувшись, раскинул руки в стороны:
– Всем спасибо! Все свободны!
И – никого не стало.
В какой-то момент Игорю подумалось, что даже мертвецы поднимутся и скроются в мерцающей разноцветными огнями ночи. Как в рекламе мороженого «Зомбушка».
– За что я люблю нашу работу, – пафосно изрек Верша. – Так это за то, что людям нравится смотреть на то, что мы делаем! – Он искоса глянул на Игоря и, непонятно с чего, вдруг подмигнул: – Кем займешься? Раненым или мертвыми?
– Раненым. – Игорь кинул автомат в кабину и с чемоданчиком первой помощи направился к лежащему на мостовой парню.
– А мне все равно! – ни к кому не обращаясь, Верша развел руками. – Да! Абсолютно все равно!.. Знаешь, Гибер, что я больше всего не люблю?
– Ночные дежурства. – Игорь поставил чемоданчик на тротуар и присел на корточки.
– Лицемерие! – вознес указательный палец к темным, безмолвным и абсолютно безразличным ко всему небесам Верша.
Игорь осторожно перевернул раненого на спину. Достал влажную антисептическую салфетку и быстро протер ему лицо и руки – от плеч и до кистей. Ран было не так уж много. И, пожалуй, самая неприятная – последняя. На икре, в которую вцепился зубами гаст.
– Это ты к чему?
– К тому, что мертвые не лицемерят.
Верша