как-то, слиться с природой.
Если какому-то господину или даме приятен до устойчивого урчания в животе запах полевых ромашек, то ему или ей необходимо срочно отправиться на электричке за город, в поля. Там тьма-тьмущая этих удивительных цветов. Можно упасть в них – и наслаждаться, и наслаждаться. До изнеможения. Ведь приятно, согласитесь, ощутить себя единым целым с великим и необозримым миром, с ромашками, в конце концов.
Вы будете лежать непременно животом вниз и наслаждаться. Но при этом, конечно же, учтёте, что в таких местах сельские животноводы пасут коров, которые от страха или внезапного удивления, могут вас просто затоптать.
Но если этого по счастливой случайности не произойдёт, то у вас обязательно возникнет и конфликт с пастухом. Если он, не задумываясь, ударит пару раз хлыстом вдоль спины, то будет по-своему прав. Ведь вы своим видом пугаете представителей крупного рогатого скота и этим самым отрицательно влияете на удои молока, его качество и вводите коров в некоторое заблуждение и в неустойчивое психическое состояние. Они ведь твёрдо знают, что в ромашках никто не должен лежать, а тут… пожалуйста. Неувязка получается.
Молодой и, можно сказать, красивый парень Абран Кадабракин в ожидании встречи со своим корешем, другом детства Филимоном Дубоглазовым решил, как раз, и погрузится в мир природы, в частности, ромашек. Большая коричневая брезентовая сумка со спиртным и некоторой закуской лежала далеко в стороне, а он, Абран, примостился в небольшой ложбинке, вдали от городской суеты. Лежал на левом боку и блаженно думал про свою непутёвую жизнь. Его зёлёный джинсовый костюм по цвету так сливался с травой, что молодой и симпатичный Кадабракин был практически незаметен в густой траве.
Даже с вертолёта с помощью самых современных оптических приборов его вряд ли бы обнаружили. Впрочем, никто бы этим и никогда не стал заниматься по той причине, что он, Абран, по большому счёту никому не был нужен.
Он внимательно посмотрел на циферблат своих шикарных, почти швейцарских часов, но китайского производства. Времени было достаточно для того, чтобы побыть немного наедине с собой. Повернувшись на правый бок, Абран привычным и отработанным движением расстегнул ремень джинсовых штанов и вывалил свой огромный елдак прямо на траву, при этом напугав полутораметровую гадюку. Придя в себя, змея поспешно уползла прочь от опасного места.
Неоднократно добрые люди говорили Абрану, что такой толстый и увесистый орган, непременно, должен после смерти его обладателя находиться в одном из павильонов выставки достижений отечественного народного хозяйства. Ведь будет чем удивить иностранных гостей. А то ведь привыкли твердить: «В России ничего нет! Ничего нет!». А вот увидят такое и густо покраснеют, потом даже извинятся, может быть, и на одной из площадок ООН. Там они непременно заявят, что в России имеется самое главное, причём, огромное, увесистое… Да и своим неповторимым народом она богата.
Да и, возможно, в будущем пенсионеры нашей огромной