грустно отвечал тот.
– Ну ничего, не отчаивайся…
– Шеф-то у себя?
– Ну а где же ему быть? – отвечала Секретарь, иронично улыбаясь. – Ты же знаешь: чтобы Стиратель покинул кабинет в рабочее время, должно произойти что-то из ряда вон выходящее. Для этого трудоголика ничего не существует, кроме его работы, он вообще не замечает ничего вокруг. – И она почему-то вздохнула.
– Можно я загляну к нему ненадолго? – поинтересовался Апрель.
– Да, конечно, заходи, – приветливо кивнула Секретарь.
Точно подтверждая ее слова, на селекторе замигала лампочка и тихонько загудел зуммер, сообщая, что шеф освободился. Апрель сделал было шаг к лестнице, но был внезапно остановлен парнем в ярко-красной кожаной куртке-косухе, сплошь утыканной английскими булавками, с пирсингом в носу и выкрашенным в зеленый цвет гребнем волос на голове:
– Эй, брателло, куда прешь? Глаза разуй, тут, типа, очередь!
Апрель улыбнулся:
– Так я не… Не по работе. Я по личному делу.
– По личному? Чудну!.. – удивился «панк». – Какие могут быть еще личные дела со Стирателем? А что, по личному можно без очереди? – Этот вопрос был задан уже не юноше, а женщине за столом.
– Без очереди, без очереди, – подтвердила Секретарь.
– Ну что за ботва?! – возмутился парень с зелеными волосами. – Я тут уже столько времени торчу – а он по личному и без очереди! После меня пойдешь, вот что!
– И куда ж ты так торопишься? – усмехнулась женщина за столом, укоризненно взглянув на «панка», и, подумав с минуту, разрешила:
– Идите вместе.
«Панк» неприязненно посмотрел на Апреля и шагнул к лестнице. Юноша поспешил следом. А Секретарь с удовольствием вернулась к своей книжке.
Верхняя площадка лестницы упиралась в массивную дубовую дверь с бронзовой табличкой «Стиратель». Кабинет, располагавшийся в самой высокой части башни, пожалуй, можно было бы назвать даже роскошным – с таким вкусом, удобством и элегантностью он был оформлен. Здесь царили бежевые и золотистые тона. На полу узорный мозаичный паркет, удачно гармонирующий с округлой формой помещения; на потолке лепнина; диваны и кресла в стиле ампир; старинные часы, поддерживаемые тремя бронзовыми фигурами граций; большие окна, расположенные по кругу, скрыты занавесями-маркизами. В простенке между ними красовалась великолепная живая елка, украшенная золотистыми шарами. Одну из стен занимал старинный резной шкаф с книгами, у другой стоял большой письменный стол. За ним, в коричневом офисном кресле с высокой спинкой, сидел полный лысоватый мужчина, на вид лет шестидесяти, в дорогом костюме и очках в толстой оправе. Это и был Стиратель – чиновник Верховной канцелярии на Земле, посредник между ангелами и Небом.
– Что это вас сразу двое? – поинтересовался он, поглядев на посетителей сначала через очки, а потом из-под них. – Так не положено, надо по одному. Ты, с чубом, заходи (это было сказано «панку»), а ты, – обратился он к