замечательный актер Авангард Леонтьев, я тогда не знал. Думаю: ни фига себе, известный певец, оказывается, актерское мастерство преподает. Стою, жду эстрадную звезду Валерия Леонтьева. Подходит человек небольшого роста. «Вы Миронов?» – спрашивает. Отвечаю: «Да, я, но только не мешайте мне, я Леонтьева жду». – «Так я и есть Леонтьев», – говорит он…
Словом, меня взяли на испытательный срок в две недели, с условием проявить себя за это время. На курсе было 40 человек, 20 из них должны были вылететь к концу семестра. Поэтому моему появлению на курсе никто не обрадовался. Встретили настороженно: явился конкурент, так сказать. Вдобавок ко всему прочему блатной, потому что пришел в середине учебного года. Тяжело пришлось. Контакта с ребятами практически не было…»
Отметим, что с астрологической точки зрения у Миронова и Табакова (17 августа 1935 года, Лев-Свинья) только месячная гармония – Стрелец и Лев из одной стихии Огня. Судя по всему, именно это обстоятельство и сыграло свою решающую роль, поскольку по годам у них дисгармония – Лошадь и Свинья плохо совместимы друг с другом.
В отличие от Табакова, который прекрасно знал о родословной Миронова, остальные долгое время были в неведении и считали его родным сыном… Андрея Миронова. По этой причине Евгений испытывал сильную неловкость перед окружающими, однако разубедить их не было никакой возможности. Не станешь ведь каждому повторять, что ты не сын знаменитого артиста, а всего лишь его однофамилец. Между тем это «родство» порой сильно выручало студента-провинциала. Например, вахтерши в школе-студии делали ему поблажки и разрешали в любое время звонить по служебному телефону, а горячие поклонницы просили автографы именно как у сына знаменитости.
Кстати, с именитым «отцом» судьба свела Евгения за два года до переезда в Москву – в 1984 году. Случай привел его в один из павильонов «Мосфильма», где тогда снимался фильм с участием Андрея Миронова – «Победа». Увидев живьем своего кумира, Евгений забился в угол, чтобы оттуда наблюдать за процессом съемок. Однако ему не повезло. Стульчик, на который он присел, внезапно треснул, и юноша с грохотом упал на пол. Съемку остановили, и, когда выяснили причину шума, режиссер распорядился вывести постороннего из павильона. До настоящего прихода Евгения в кино еще оставалось несколько лет. А пока он грыз гранит науки в Школе-студии МХАТ. Причем одним гранитом дело порой и ограничивалось – в иные дни во рту у Миронова не было даже маковой росинки. По его же словам:
«В общежитии мы были соседями с Володей Машковым. Безденежье глухое. Есть было почти нечего. Я варил картошку, бросал немного моркови, еще ложку масла, чтобы разводы появились аппетитные. И получался «наваристый суп». Им я угощал Володьку. Врал ему, что куриный суп, а мясо, дескать, я уже выловил и съел. Он, конечно, не верил, но уплетал с бешеной скоростью…
К концу учебы от моего прежнего телосложения осталась и вовсе четверть. А Машков решил накануне защиты диплома (мы готовили спектакль «Ундина») заняться со мной