рассказ Мандаринкиной, жившей на четвёртом этаже дома, стоящего на главной улице города. Она с подружками так же забавлялась невинным швырянием вниз, на снующих туда – сюда горожан, небольших ракушек, собранных на пруду, но для девчонок это даром тогда не прошло. Занимались они подобным хулиганством во время праздничной первомайской демонстрации, поэтому, примерно через десять минут в квартиру позвонил милиционер и застращал их настолько, что они целый час боялись подходить к балкону.
Перед тем, как уснуть, я слушал смешные и восторженные рассказы Вени про учёбу в институте. Он красочно расписывал аппетитных девчонок, своих однокурсниц, колоритных преподавателей и выказывал довольство выбором профессии. Беспокоило его лишь отсутствие жилья в городе. Ложкину приходилось снимать комнату в центре, и за приличные деньги. Хозяйка постоянно докапывалась до любой незначительной мелочи, и постепенно эта тягомотина ожидаемо перестала Веню устраивать. Перебираться в общагу оказалось поздновато, да и сам он признавал, что не выдержит там и нескольких дней, ибо по натуре индивидуалист, а они в студенческих коллективах приживаются очень редко. Ему требовались покой, хорошее питание и комфорт, несовместимые с условиями общежития. Посему, промучившись полгода, Ложкин перевёлся на заочное отделение и отбыл в деревню, вернувшись на работу в партийную библиотеку, незаметно переименованную в рабочую, а затем и вовсе прикрытую. Однако, к упоминаемому времени, Веня, имея определённую протекцию, незаурядные способности и отличную репутацию, устроился в школу, преподавать по специальности.
Бывая наездами в городе, мы иногда выбирались в кино, ходили в видеосалоны. К сожалению, интересы у нас стали радикально отличаться. Ложкина всё больше тянуло на эротику, и он предпочитал «Царицу ночи», «Греческую смоковницу», «Американский пирог», а я оставался предан боевикам и фантастике, открыв для себя серию фильмов про Джеймса Бонда.
Увлечение Венечки «клубничкой» сыграло с нами, однажды, злую шутку. Очередной сеанс эротического фильма, на который Ложкин уломал меня составить ему компанию, начинался в девять часов вечера. Это был фильм «Самое симпатичное заведение в Техасе», и я по давности и не скажу о содержании, но зато припоминаю зал, битком набитый любителями приобщиться к высокоинтеллектуальной западной культуре, и что закончился сей «шедевр» в половине одиннадцатого. Любители эротики, по окончании воскресного сеанса, ломанулись на остановку, где и без них столпилось полно желающих в полночный час поскорей добраться до квартиры. Будто назло, немногочисленные автобусы, будучи до предела забитыми людьми, у кинотеатра не задерживались, следуя по маршруту. Почти стемнело, когда нам удалось каким—то чудом протиснулись в «ЛАЗ», следующий в другой район, и проехали так, хотя бы, четверть пути.
Буквально, вывалившись из салона на одной из улиц, мы с Веней