хороший, плавание летом, лыжи зимой, курорт и все такое. Где можно подзаработать и во сколько обойдется окончательное приведение дома в порядок, поставить тарелку, новый бак и прочее. Оставшейся темы никто не хотел касаться и даже начинать. Рик читал договор и, насколько понял, подкопаться было негде.
– Надо будет своему адвокату показать.
– Не своему, а который нас не знает – рявкнул Аллен. Вообще-то, они могли бы себе эко оплатить. Или Кевина на худой конец взять. А сами чего? На мне что ли свет клином сошелся?
– Выходит так. Ты умный, красивый, спортсмен.
– Бывший.
– С хорошей генетикой и иммунитетом.
– А вы откуда знаете?
– Ты когда последний раз болел?
– Ну, кроме травмы, не помню.
– Ну вот так.
– А может я кончу в баночку, а вы потом разберетесь?
– Аллен…
– Блин, может она, как Бене Гессерит, наградит потом какой-нибудь гадостью.
– И Мэрилин хочет присутствовать при этом.
– Так. Все свободны. Я лучше спать пойду. Это уже груповуха.
– Ну они, как-никак, пара, ребенок будет их, она хочет поддержать подругу.
– А меня кто поддержит? Бросите этим ведьмам на съедение и в кусты? Стакан водки и экстази.
– Я тебе могу два клоназепама дать, только потом не один ты ляжешь. Намек понял?
– Как я понимаю, они уже не девушки.
– Наверное.
– А узнать нельзя?
– Сам не можешь?
– Не могу. Он меня вообще в больницу на обследование кладет. А когда я буду деньги зарабатывать на домик?
– Ну еще 20 штук мы можем снять. Выясню я, когда у них можно будет. Придешь, сделаешь свое дело и уйдешь. Возможно, захотят еще раз или два – посмотрим.
Чтоб тебе народ проводами не пугать, я тебе место в палате выбью. Ушел на работу, пришел, лег в кровать – все. Ну нагрузки еще надо, спортзал есть. Дневник даже за тебя вести буду – типа поел, поспал, пошел на работу, скандал, стресс и прочее. На все, про все – 2 недели. Деньги собираем, записываем кто сколько и к лоеру, чтобы дом в частях был оформлен. Раньше надо было с Алленом познакомиться, сейчас бы уже на природе отдыхали и каждый получил чего хочет.
Аллен вздохнул.
– Давайте. Мне, по-моему, терять уже нечего.
Он приехал к ним вечером после работы, успев заехать домой и принять душ. В подвал спускался, предварительно сняв носки – там целый пролет, если что – лететь далеко. Он постучал в дверь. Раздался хохот. Медленно зашел. Оглядел помещение. Большая кровать, благовония, 2 ведьмы в белье, если это можно назвать бельем. Решили «Тысяча и одну ночь» разыграть. Он решил подыграть им. Кому палец на ноге поцеловать, у кого вина отпить, хотя небольшой опыт подсказывал, что это не вино. Музыка однотонная, не то, чтобы на нервы действовала, но приятного мало. Он понял, что падает на подушки и две фурии его раздевают. Голова закружилась. Пусть делают что хотят, успел подумать он,