Поэтому, таким образом, девушка решила протестовать против всякой фигни, которой занимаются люди. Она решила показать, что внешность это не главное.
Покинув многоэтажное здание, Лада и Премьера усевшись в такси, направились в сторону вокзала. Когда же они прибыли на место, её мать отправилась к кассам, где забрала свой заказанный за раннее билет на двоих.
Им пришлось ждать ещё целых сорок минут, сидя в зале ожидания. Откинувшись в жёстком кресле, Премьера внимательно следила за проходившими мимо людьми.
– Может, ты все-таки снимешь эту свою коробку? – поинтересовалась мать, хотя и знала отлично ответ наперёд.
– Это не коробка, Лада.
Премьера называла свою мать по имени, и та ничего не имела против.
– Это протест.
– Да-да, – согласилась женщина. – Но ты бы хотя бы написала об этом у себя спереди, повыше выреза для глаз. А то не каждый понимает, что с тобой происходит.
Девушка подумала, что это совсем не плохая идея. Так будет гораздо лучше. Она даже покопалась в сумке, надеясь отыскать маркер, или ручку, но, увы, ничего такого не было.
– Приеду в Уфу, тогда там и подпишу.
Они направлялись в Башкирию к своим родственникам, а если быть точнее, то к двоюродной сестре Лады, которая выходит замуж уже в третий раз. Премьера сказала матери, что, по-видимому, это не последняя их свадьба. Что в будущем, если сестра будет продолжать такими темпами, то они побывают и на пятой и на шестой.
– Это не наше дело, – поджала губы Лада, которая завидовала своей сестре.
Да, она всего лишь раз выходила замуж, а Олеся… Впрочем, уже известно сколько она раз была в загсе.
Где-то под потолком загремел синтезированный голос, который объявил о посадке на нужный поезд, говоря, что он уходит с четвёртого пути. Подхватив свои немногочисленные сумки, Лада и Премьера поспешили прочь с вокзала, направляясь по подземному переходу. Вместе с ними шли и сотни других, которые толкали вперёд женщину и подростка в коробки из-под обуви.
– Не отставай! – выкрикнула Лада, сворачивая к лестнице, которая уводила наверх.
Премьера заметила мальчика лет девяти, который глядя на неё, крутил пальцем у виска, показывая ей язык. Девушка показала ему в ответ средний палец, который плавно превратился в фигу.
Подтянув на костлявом плече сумку, она поспешила за своей матерью, выходя на перрон. Поезд уже стоял, а вагоны были открыты. Возле них находились проводники. Сунув два билета, Лада и Премьера прошли в тамбур, а потом по узкому коридору, пока не очутились в купе. Белья выдавать не полагалось, так как ехать до Уфы было не слишком долго. Чуть больше тридцати минут. Это раньше, на обычном поезде, путь занимал двое суток, но не сейчас, когда имелись пространственные тоннели, или врата, как их ещё называли, которые могли перемещать целые составы на огромные расстояние за довольно короткое время.
Сбросив сумку, Премьера стянула на какое-то время свою коробку,