спешащих на уроки учеников. Запыхавшийся Васька настиг меня у дверей кабинета.
– Трудно было меня подождать? – обвиняюще ткнул в меня лапкой он.
– Надо было бежать быстрее, – пожала плечами я.
Постучать я не успела.
– Войди, дитя мое, – раздался мягкий мужской голос из-за двери.
О кабинете ректора ходило множество различных слухов. Поговаривали, что ректор скрывает в комнате чудовище: дракона или даже лабиринт с Минотавром. Будто здесь ректор хранит останки неудачливых учеников, заспиртованные в банках, как жабы в кабинете, где варят зелья. Чушь полнейшая, но многие верили. И теперь мне, законченной неудачнице, над чьим именем потешались всей Академией, с кем дружить считалось зазорным, предстояло ступить в таинственный кабинет. Неудивительно, что я застыла на пороге, трепеща, словно школьница на первом свидании.
– Ну что застыла как изваяние? – ехидно поинтересовался подбоченившийся Васька. – Если не собираешься входить, чего мы тогда приперлись?
Я осторожно открыла дверь и шагнула в святая святых.
Кабинет как кабинет. Все в благородных тонах красного и эбенового дерева. Несмотря на летнюю жару, затоплен камин. В мягком ворсе ковра нога утопает по щиколотку. Много полок и книги, книги, книги… Ректор сидел в кресле-качалке, наблюдая за мной через очки в роговой оправе. Невозможно сказать, сколько на самом деле лет этому мужчине. На вид не более сорока, но он наверняка старше. Возраст выдают глаза, мудрые, словно глядели не одно столетие.
– Здравствуй, Виктория! – вежливо поздоровался он.
– Здравствуйте, – робко откликнулась я, чувствуя себя провинившейся ученицей под строгим взглядом наставника.
– Доброе утро, – проявил вежливость Василий.
– Наверняка ты недоумеваешь, почему я пригласил тебя. – Я кивнула. Зачем отрицать очевидное. – Дело в том, что ты не отработала положенный срок в селе, куда тебя распределили.
Вот это да! Вот это он загнул. Меня из этой деревни разве что не выперли.
– Глава сельской администрации Овцынов лично подписал мое направление. Они больше не нуждались в моих услугах.
– Разумеется, – спокойно кивнул ректор. – И тем не менее ты обязана отработать пять лет там, куда тебя распределит совет профессоров.
Ничего себе! Опять сошлют туда, куда Макар телят не гонял.
– Здорово! – запрыгал Васька. – Распределят в какую-нибудь тихую деревеньку… Коровку заведем, домового приманим. Будем жить, как все порядочные ведьмы живут. И Дику будет где погулять, лапки размять, зубки поточить.
При упоминании о зубках монстрообразного песика я невольно поморщилась. Дик имел обыкновение точить их обо все подряд. В результате мебель испорчена, газеты порваны раньше, чем мы их успевали прочесть, а обувь можно было закупать оптом.
– Какой