Бритт-Мари взяла конверт, посмотрела на бутылку в руках Личности и вцепилась в сумочку. Потом покачала головой:
– Спасибо, все в порядке. Лишнее беспокойство ни к чему.
– Да разве это беспокойство? – И Личность небрежно выписала креслом полукруг вперед-назад.
Бритт-Мари снисходительно улыбнулась:
– Я имела в виду не ваше беспокойство.
Потом повернулась и быстро, чтобы Личность не вздумала последовать за ней, пересекла парковку. Забрав из машины сумки и цветочные ящики, она потащила их к молодежному центру. Отперла его, вошла и заперла изнутри. Не потому, что ей настолько не нравилась Личность, вовсе нет. Бритт-Мари не из тех, кто не любит людей.
Но запах водки напоминал о Кенте.
Снова зазвонил мобильный. Особого энтузиазма в голосе девушки из службы занятости не ощущалось.
– Прошу прощения, но придется связаться с санэпидемстанцией, здесь водятся крысы! – уведомила ее Бритт-Мари.
– Но, Бритт-Мари, пожалуйста, я же пыталась вам об… – начала девушка голосом человека, чей лоб опасно приблизился к столешнице.
– Вы сказали, что я могу звонить, если будут вопросы по работе. Это – вопрос по работе. Крысы на рабочем месте – это негигиенично! – констатировала Бритт-Мари.
– О’кей-о’кей-о’кей, я посмотрю, что смогу сделать, – пролепетала девушка голосом человека, который колотит себя телефоном по голове.
Бритт-Мари закончила разговор. Огляделась. Снаружи лупили в стену, пыльный пол испещрили крысиные следы. И Бритт-Мари поступила так, как всегда поступала в трудных ситуациях: принялась за уборку. Она вымыла окно с содой и вытерла стекла газетой, смоченной уксусом. Результат получился почти как с «Факсином», но ощущение совсем не то. Сделав кашицу из соды, она отдраила кухонную мойку, потом вымыла полы, потом, смешав соду с лимонным соком, отчистила кафель и краны в ванной, потом смешала соду с зубной пастой и отполировала раковину. Потом насыпала соду в свои цветочные ящики, потому что иначе заведутся улитки.
Кажется, что в ящиках только земля, но там, в глубине, в ожидании весны спят цветы. От того, кто поливает эту землю, зима требует веры. Надо помнить: в том, что выглядит как пустое место, дремлет великая сила. Бритт-Мари не знала, есть ли у нее вера – или осталась только надежда. А может, больше уже нет ни того ни другого.
Обои молодежного центра, покрытые фотографиями людей и футбольных мячей, равнодушно глядели и на нее, и на ее ящики. Футбольные мячи тут были повсюду. Каждый раз, заметив мяч краем глаза, Бритт-Мари сильнее терла пол шваброй, но, разумеется, без малейшей пассивной агрессии. Просто тщательно и благожелательно. Она занималась уборкой, пока стук в стену не прекратился и дети с футбольным мячом не разошлись по домам. Лишь после заката Бритт-Мари поняла, что свет в помещении есть только на кухне. И приземлилась там, на островке люминесцентного света посреди почти закрытого молодежного досугового центра.
Почти всю кухню занимала мойка с разделочным столом, холодильник и две деревянные табуретки. Единственным содержимым холодильника оказалась пачка кофе. Бритт-Мари