сам для себя господин.
Между явью и сном зазеркалья проём,
Каждый видит себя изнутри.
Здесь законы просты, через реки мосты
Что дугой упираются ввысь…
В королевстве кривых, каждый избранный псих,
Но снаружи все люди пусты.
О тупости
Кризис душ, земля разврата
Боги с рая разбежались прочь…
Эра человека – деграданта,
Не желавшего себе помочь.
Сплавили на пули струны,
Из холстов настроили щиты.
Не помогут вам святые руны…
Не спасут от тупости бинты.
Притяжение
Наслаждайся пределом малым!?
За границы шагать не лезьте!?
Притяженье земли и старым,
Помогает стоять на месте.
Чем запреты людей пытают?
Что увидят за гранью страха?
Безголовых уже пугают…
Говорят, заждалась их плаха.
Не тебе ли решать? Какой ты?
Гравитация слабых любит.
Только птицам летать позвольте,
Притяжение их погубит.
Зола прошлого
Прежних дней еще, не скомканная книга-
Остывают страстей накалы,
Слов печальных избранная лига,
Бьют набат в хрусталя бокалы.
Миг тревожный, эпилог прочитан-
Не исправить главы обреченья.
Каждый лист мышьяком пропитан
И на пальцах слюны свеченье.
И чернила засохли камнем,
Не разбавить слезой соленой.
Что же в прошлом случилось давнем,
Пережито судьбой хваленой.
Кукла
Что-то шепчет осторожно, неподвижных губ дуга
и увидеть не возможно, просит помощи рука.
Мокрых глаз тоска безслёзно,
шелк наряда под венцом.
Плачет молча, безнадежно…
Кукла с человеческим лицом.
Стекол мир, мир зазеркалья,
Узник кукла – манекен.
Обреченно и печально, кто-то создал этот плен.
И всё смотрит мертвым взглядом,
В окна уличных проблем.
Далеко… и всё же рядом,
Плачет кукла – манекен.
Конец-начало
Мы в мир пришли, чтоб умереть,
А может, мы, рождаясь, умираем?
С какой бы стороны не посмотреть,
Начало от конца не отличаем.
Искать скупого постоянства…
Искать скупого постоянства…
От повседневности скучать,
Молчать, минуты приручать…
Поступок прошлый изучать,
Потом кричать,
О том, что заново начать…
Не удержать.
Вам этот миг не удержать,
Принять.
Так глупо в чем то обвинять,
Что не сбылось.
Забраться выше всяких гор,
Смотреть на гибельный позор.
Топор и дерево летит,
И мир, и лес как инвалид…
Один остался индивид,
Сидит,