в популярной в кругах сторонников «New Age» концепции диалога «внутреннего ребенка» (магической креативности, символизируемой правым полушарием головного мозга и левой рукой индивиуума) и «внутреннего родителя» (логики и рассудка, олицетворяемых левым полушарием и правой рукой) – 6. В наши дни достоянием педагогики, смыкающейся в поп- оккультизмом, стала концепция «детей Индиго», приписывающая сверхнормальные способности «поколению 2000 года» (скептически настроенные медики и психиатры усматривают в данной симптоматике синдром «дефицита концентрации внимания и гипервозбудимости» —3) Очевидно однако, что все смысловое многообразие трактовок детства, зафиксированное в мировой культуре едва ли не за трех тысячелетний период, укладывалось в рамки базовой структурной оппозиции: «взрослый» – «ребенок», поставленной под сомнение алогичными конструкциями нынешнего социального постмодерна.
Формирование социально – психологического синдрома «невзросления», несомненно, идейно и генетически связано с социально-культурной революцией 60—70 —х гг. ХХ в., придавшей общественные санкции статусу молодежи как привилегированной «расе будущего», фактически передоверив осуществление ее социализации индустрии массовой культуры, как оказалось, лукавому и корыстному ментору. Инициированный бурным развитием информационной техники скрытый культурный конфликт между «цифровыми аборигенами» (молодежью) и «цифровыми иммигрантами» (старшим поколением, зачастую вынужденным преодолевать при работе с компьютерами психологический барьер) способствовал дальнейшей деформации механизма межпоколенческой трансмиссии.
В эпоху идейно-психологического доминирования и коммерческого всевластия глобальной культуры функция главного агента социализации в массовом порядке переходит к СМИ, отмечают как отечественные (11, 16, 17), так и зарубежные исследователи (27, 28, 29), фиксируя при этом, что «медиазависимость» (media-addict-ness – 28, c.41), «клиповое сознание» и фетишистское преклонение перед глобальными брендами в равной мере свойственны и значительной части старшего поколения. Закономерное следствие массового вхождения населения в новую транскультурную реальность – гомогенизация культурных потребностей различных его социально-демографических слоев на фоне нарастающей экспансии глобального «культурного продукта» (символом его поистине космического – в прямом и переносном смысле – триумфа может служить просмотр фильма «Гарри Поттер и кубок огня», состоявшийся 25 ноября 2005 года на Международной космической станции по требованию американского космонавта).
Неудивительно, что наиболее радикальные приверженцы глобальной культуры постмодерности настаивают на деконструкции самого понятия «поколение» (5). Как отмечает А. И. Пигалев, расшатывание культурной идентичности «глобального человека» – постмодерниста стимулируется разрывом связей между поколениями: «Добиться этого можно, только осуществив