всё это обязанностью решать, оказавшейся куцей без эмоций. Именно поэтому эта твоя часть и не смогла самостоятельно и верно определить, кому и за что надлежит воздавать в первую очередь.
– Выходит, этот хрен начал изводить нормальных за грехи прошлых жизней, а конченых ублюдков приголубливать за какие-то невзгоды их предыдущих судеб?! – схватился за голову я. – Так, что ли?!
– Примерно так.
– Ничего не понимаю, – озадаченно произнес я. – Почему же я тогда всё не исправил? Почему оставил как есть, если задумывал иначе?
– Не захотел или не успел, я не знаю, – кисло обронила Леиф, изучая фонтан перед нами.
– И зачем учитывать то, что и так уже было когда-то оценено?! Я ведь правильно понимаю, что за все свои предыдущие косяки люди уже были взвешены и наказаны, так?
Леиф ничего не ответила.
– Ладно, – отрешенно проронил я и тоже посмотрел на фонтан.
Внушительная молочно-мраморная чаша фонтана изобиловала барельефами сказочных существ, чьи вычурные тела были испещрены оккультными символами. Ненавязчивая подсветка и выложенное зеленой слюдой дно, с которого выступали немые лица, мягко окрашивали журчащую воду в цвет молодой травы. Центр фонтана украшала скульптурная композиция из единорога, льва и феникса, разъяренно защищавших друг друга.
«Что-то тут не то, – убежденно сказал себе я, вглядываясь в оскал льва. – Не мог я вот так бездумно оставить проблему, которую сам же и создал! Либо я не успел по какой-то причине устранить ее, либо… либо-либо… Либо – что? Либо мне не дали этого сделать. – Я подозрительно покосился на Леиф. – Не дали…»
– А что за вторая сущность, которая появилась в довесок к остальным? Ее тоже кто-то отделил от себя?
– Это была я, Келсий, – торжественно сообщила Леиф. – Только меня не отделили, а родили в одностороннем порядке – сущность-прародительница.
– В смысле «родили в одностороннем порядке»? Без мужской особи?
– А что такого? – невинно поинтересовалась Леиф. – Никто на тебе не пыхтит, никто тебя не мнет и не слюнявит, а результат тот же.
– Э… Проще уж тогда яйца откладывать или икру метать, – обескураженно пробормотал я.
– А ты, я смотрю, и вправду чуть икру метать не начал! – звонко и весело засмеялась Леиф. – Я же пошутила! Келс, ну ты даешь! Ты бы себя видел!
– Ты бы сама себя видела! – вяло огрызнулся я. – У меня после этого чуть не рассосался – от всеобщей бесполезности!
Леиф, мотая головой от удовольствия, еле выговорила сквозь смех:
– А у меня тогда что, затянуться должна была?
– Ага, а яйца и икру потом через что?
Леиф засмеялась еще громче, окончательно покрываясь румянцем от веселья. Расхохотался и я. Где-то около минуты мы просто смеялись, хитро поглядывая друг на друга.
Отсмеявшись, Леиф довольно полюбопытствовала:
– Хочешь угадать, какая у меня была секретная цель?
– Цель? Да еще и секретная? – оживился я. – М-м-м… Пропагандировать однополую любовь? – предположил