восходящее солнце из небольших окон. Дикий первым встречал солнце, первым поднимался на ноги, несмотря на то что братья часто кутили едва не до рассвета. Но если Красный потом валялся в постели до полудня, то Дикий, казалось, совсем не нуждался во сне и отдыхе.
У двери Младший остановился и прислушался: Дикий что-то раздраженно говорил. Громкий, резкий голос отражался от каменных стен. В башне подслушивать их было некому, и Младший в который раз подумал, что, возможно, именно поэтому Дикий и выбрал себе такое неудобное место обитания.
Потом голос Дикого затих и раздался мягкий, вкрадчивый голос Красного Ворона. Судя по интонации, он в чем-то убеждал брата. Младший постучал и, не дожидаясь приглашения, вошел.
Дикий Ворон, в кожаной черной куртке и таких же штанах, стоял в центре комнаты, стискивая огромные кулаки. Черные спутанные волосы падали ему на лицо, из-под них бешено сверкали серые глаза. На ногах красовались высоченные сапоги для верховой езды.
Из угла послышалось ворчание, и огромный серый волкодав Дикого поднялся было на ноги, но, признав гостя, тяжело улегся обратно.
– Чего надо? – набросился Дикий на брата. – Какого демона тебя принесло сюда? Тебя звали? Спустить бы с лестницы, чтоб не подслушивал!
– Братишка, не обращай внимания, – перебил Красный Ворон, развалившийся на лавке. Тонкие губы улыбались, но серые глаза смотрели холодно. Если бы не волосы, он был бы точной копией матери. Но красота миледи странно преломилась в его чертах, истаяла. Красный Ворон был довольно привлекательным мужчиной, в то же время что-то в его лице настораживало и даже отталкивало. – Наш дорогой братец сегодня снова не с той ноги встал. Видишь, как у него дым из ноздрей идет?
– Хватит! – в бешенстве обернулся к нему Дикий. – Я не желаю ехать в столицу! Не желаю смотреть на нашего короля, чтобы его тролли задрали! Не желаю нюхать дворцовую вонь!
– Сколько эмоций, – фыркнул Красный. – Уймись. Давай-ка послушаем, что принес наш младший братишка.
– Миледи запретила нам покидать замок до отъезда в Тамврот, – сухо сообщил Младший.
Глаза Дикого вспыхнули бешенством. Он заревел и со всей силы пнул скамью, которая отлетела и с грохотом врезалась в стену. Со стола слетела тарелка с обглоданными костями. Они раскатились по полу, и одну тут же стянул оживившийся волкодав.
– Ты слышал?! – в ярости обернулся Дикий к брату. – Эта ведьма боится, что мы сбежим!
– Ну, насчет тебя у нее есть основания для опасений, – склонил голову к плечу Красный. – А вот почему она запретила развлекаться нашему младшему братику… Своему милому любимчику…
– Рад был видеть, – сказал Младший и вышел, едва сдерживаясь, чтобы не грохнуть дверью.
Он имел шестерых братьев и мать, но всегда чувствовал себя круглым сиротой. Да, мать не выказывала к нему такой явной неприязни, как к другим сыновьям, но все равно держалась холодно и отчужденно.
Седьмому брату, как младшему, доставалось меньше почета и уважения от слуг и соседей, от вассалов и крестьян.