в школе, во Дворец пионеров, во всевозможные кружки и секции. И в футболистах он был, и в хоккей играл за школьную сборную команду. И в бокс пробовал ходить, но не выдержал и полгода таких нагрузок на тренировках. Его исключали из спортивных секций, за его частые болезни. Так он, в конце концов, перепробовав всяческие кружки: и художником быть хотел, и музыкантом, – остановился на кружке литературном. Тут были встречи с писателями, тут читали стихи и рассказы. Сидоров, в свои школьные годы прочел уйму литературы, почти всю классику, которая была рекомендована в школьной программе и в старших классах. Поэтому учился он хорошо и окончил школу с двумя только четверками. По всем предметам было 5.
И вот бы поступить ему в институт, и найти себе место в жизни. Но случилось обратное – «может быть это рок или судьба сыграла злую шутку», как он сам говорил. Но Сидоров никуда не поступил и профессию никакую не имел. Он совсем ушел от мирской жизни, попал в монастырь и строил и восстанавливал разрушенные Храмы. Все было просто и всему виной случай.
(Разговор).
Сиплый кашель разбудил Иван Ивановича, и в утренних сумерках он различил своего соседа по койке, Сидорова. Тот приподнялся на локтях, пододвинулся, оперся спиной на спинку кровати. Так, полусидя, ему было легче, в лежачем положении он задыхался. Казалось, кризис миновал, и тишина раннего утра аж звенела в ушах. Тихими голосами, полушепотом, изредка прерываясь на кашель, – они разговаривали.
Как писатель – Сидоров умел рассказывать. И будто спешил, прерывал рассказ об одном, переходя на другое, торопился рассказать свою прожитую жизнь последнему человеку.
Недолго они были вместе, а как много узнали друг о друге. Иван Иванович был благодарным слушателем, сам говорил мало, кашлял и тянулся к утке, куда отхаркивал слизь с кровью, идущую их легких. Больше всего он спрашивал у Сидорова непонятные ему вещи. Так спросил про монашество: «Как же угораздило попасть в монастырь? И кто такие монахи?»
Сидоров рассказал примерно следующее, как смог запомнить Иван Иванович:
«Попал то я просто – начал Сидоров – убегал от тюрьмы. Дело было заведено, сразу после школы я в ПТУ поступил, на слесаря инструментальщика, от завода у нас есть такое. А там мальчишки привлекли меня в свои грабительские походы. Тогда я свидетелем по делу прошел. Но уже мне стало некомфортно находиться среди той «братвы», которая меня узнала. Знания и подвели меня, между прочим, знал я сигнализацию, мог её отключить: прочитал книгу «Установка телеметрических систем». Вот за этим я и был нужен «братве», а еще учился в ПТУ – слесарь и замки и сейфы ремонтировать мог, ну, и вскрывать конечно. Вот от чего убегал: от преступного мира. А ушел в монастырь и был направлен в Духовное училище, работал трудником, потом в штат монастыря зачислен был, в начальный сан посвящен – в рясофор, в рясофорные монахи.
Это не так сложно понять: кто такие монахи. Это люди, отрекшиеся