рабочие. Только вы, с вашим большим опытом, смогли сразу это определить. Нет, конечно, где-нибудь на лесоповале, они вполне могут сойти за нормальных работников. Но только не на стройке. Строительных рабочих нужно специально готовить. Это очень не простое и очень ответственное дело, – решительно заявил посетитель.
– Да, – согласно кивнул директор. Общее направление разговора ему понравилось. Он даже слегка улыбнулся.
В это момент дверь в кабинет решительно распахнулась и вошла молодая девушка, худенькая, бледная, взволнованная. Её большие черные глаза, казалось, занимали половину лица и горели, как у настороженной кошки в легком обрамлении аккуратно уложенных светло-русых волос.
– Папа, я больше так не могу, – завила она с хода, – Пусть он или уходит, или больше не занимается своими киосками. Зачем, ты, ему дал денег?
– Лиза, я занят, – сердито глянул на неё Иван Иванович.
– Ах, простите. Ты – занят. Значит, я могу свободно катиться куда угодно, – всплеснула девушка тонкими ручками, – Ко всем чертям, – уточнила, разворачиваясь к выходу.
– Зачем, ты, так!? Постой. Сядь. Лиза! – директор выбрался из-за стола и двинулся грузным телом к дочери, с трудом преодолевая пространство большого кабинета. Ему удалось настичь её возле самой двери. Впрочем, она и не спешила его покинуть.
– Сядь и успокойся, – схватил он девушку за руку, – Извините, – кивнул посетителю, – Сядь, я говорю, – подвел к длинному столу и усадил в крайнее кресло, – Что у тебя снова случилось?
– Ничего. Всё нормально, – передернула она угловатыми плечиками, – Ему до меня ровным счетом нет никакого дела. Ему нужны только его киоски. Больше ничего. Ради них он бросил институт. Представляешь? Связался с какой-то шпаной. Не вылезает из ресторанов. Приходит пьяный. Говорит только о машинах. Я для него кто? Никто. Пустое место. Он на меня смотрит и не видит. Слушает и не слышит. Я всегда могу подождать. Сколько угодно. Главное – это киоски.
– Ладно. Я поговорю с ним. Обещаю. Сегодня же, – отец сдержанно погладил дочь по тонкому плечику, – Чаю хочешь?
– Уже несу, – раздалось со стороны двери.
Опытный секретарь принёс на подносе стакан холодной воды и чашку горячего крепко заваренного, черного чая.
– Вы, не могли бы немного подождать? – обратился директор к посетителю, внимательно наблюдавшему происходящее со своего места возле рабочего стола.
– Конечно. Конечно, – с готовностью вскочил тот на ноги.
– Я угощу, вас, чаем, – любезно улыбнулась ему секретарша, устанавливая возле девушки стакан воды и чашку чая.
– Спасибо.
Вместе они и вышли.
Оставшись без посторонних, дочь Ивана Ивановича почти расплакалась.
– Представляешь, он даже книжек никаких не читает. Ему это не интересно. Смотрит только свои дурацкие кассеты. Эти ужасные боевики. Где все время кого-то убивают, – взволнованно рассказывала она,