– это стресс, у которого определенно есть окончание, и который вы контролируете сами. Например, когда нужно собраться и сделать что-то в ограниченный отрезок времени. Успеть подготовиться к зачету, собрать вещи в поездку в последнюю минуту. В такой ситуации наш организм выделяет больше веществ для укрепления нервных связей и клеток.
К сожалению, в традиционных школах первый тип стресса встречается гораздо чаще. Родителям приходится делать домашние уроки с детьми по четыре часа вечерами и ночами. Ребенок загружен репетиторами и дополнительными уроками, неинтересными ни ему, ни педагогам. Вместо того чтобы в старших классах изучать только те предметы, которые его увлекают, по выбору, он перегружен всем на свете. Это тот тип стресса, который никогда не заканчивается. Ребенку просто необходимо, как и взрослым, перезагружаться. Ребенку нужно гулять, отдыхать, проводить время с самим собой, путешествовать. Я не говорю, что это должно быть все свободное время, но оно обязательно должно у ребенка быть.
Во-вторых, ребенку нужно просто отдохнуть, иногда посидеть на кровати и посмотреть в стену, пособирать конструктор, почитать или просто побездельничать. Каждый отдыхает по-своему. Мне, например, нужно обязательно полежать в ванной, выспаться, много читать и ничего не делать целый день, чтобы перезагрузиться. Однако на меня иногда нападает призрак Льва Николаевич Толстого, которому не жилось спокойно, и он все время находил себе уйму занятий от самостоятельного изучения греческого языка до улучшения механизмов функционирования современного общества, и раздражался, когда все вокруг не меняют мир к лучшему. Иногда нужно просто посидеть на диване. В этом нет ничего плохого.
В-третьих, ребенок, который привык, что все его времяпрепровождение организовано за него, зачастую не умеет играть и придумывать себе занятие. Зачем? Когда всегда все решено за нас. Это тормозит развитие воображения.
В-четвертых, свободное время нужно для того, чтобы пообщаться с друзьями. Мы нарочно не записали Никиту в школе ни в какие кружки, потому что единственное, зачем он там остается, – это поиграть с одноклассниками. В какой-то момент я узнала, что они сами организуют там тайники, строят крепости, играют в пиратов и ищут самостоятельно спрятанные сокровища. Однажды Никита пришел и сказал мне: «Мама, сегодня с Таей мы нашли трех муравьев, одного мертвого жука и паука с оторванной лапой». Это ведь и есть детство.
Именно этого живого, неконтролируемого взрослыми времени им так сейчас не хватает. Когда я была маленькой, еще даже в школу не ходила, мы с подружками весь день пропадали во дворе. Мы уходили из дома утром и возвращались вечером, когда бабушки звали нас в окно обедать. Мы сами придумывали миллион игр: играли в магазин, собрав за домом разных трав и палочек, в казаки-разбойники, прыгали без конца в резиночки, гоняли в салки, скакали в козла через мяч, кормили бездомных котят и спасали щенят, устраивали пикники на одеяле на поляне, бегали за мороженым по десять копеек, разбивали в кровь коленки, учились кататься