яблоко.
– На кого, ребята, работаете? – поинтересовался Райделл.
– «Интенсекьюр», – сказал тот, что с дубинкой.
– Хорошая шарага? – спросил Райделл, застегивая сумку.
Дубиноносец пожал плечами.
– Сингапурская, – сообщил второй, заворачивая огрызок яблока в мятую бумажную салфетку, выуженную из кармана брюк. – На нас все большие здания, все общины, установившие себе заборы и охранные системы, ну, в общем, ты понимаешь.
Он аккуратно засунул огрызок в нагрудный карман черной, безукоризненно выглаженной форменной рубашки, в тот самый карман, на котором красовалась бронзовая бляха.
– Деньги на метро есть? – спросил мистер Дубина.
– Конечно, – откликнулся Райделл, вспомнив про свою кредитную карточку.
– Видишь, какой ты богатый, – ухмыльнулся рентакоп. – Обычно у засранцев, которых мы отсюда выпроваживаем, вообще ни гроша за душой.
Карточку Мексикано-американского банка Райделлу обнулили на следующий день.
А ведь не прав Эрнандес насчет английских полицейских броневиков, подумал Райделл, врубая впервые в жизни овердрайв на все три оси. Он ожидал услышать визг проскальзывающих покрышек, однако «Громила» вцепился в мостовую намертво, как пиявка. Трехтонная, с двумя керамическими моторами пиявка.
Саблетт, расхлябанно обвисший на соседнем сиденье, испуганно вскрикнул – автоматически затянувшиеся ремни безопасности вздернули его в вертикальное положение.
Скорость – семьдесят миль в час, впереди – музейной кондиции «бентли». Правый, по обочине, обгон, под колеса «Громилы» летит чахлая, черная от пыли трава. Ужас, застывший в глазах пассажирки «бентли», еще мгновение – и взвыла сирена, вспыхнули мигалки: Саблетт дотянулся наконец до большой красной кнопки.
Прямой участок. И ни одной, абсолютно ни одной машины. Райделл вышел на осевую и до упора вдавил педаль газа, вой спаренных «киоцеров» перешел в пронзительный визг. Странное, даже жутковатое поскуливание Саблетта заставило Райделла на секунду подумать, что техасец не выдержал напряжения, сломался и то ли молится, то ли поет на некоем трейлерлагерном языке, не известном никому, кроме сдуревших последователей преподобного Фаллона.
Нет, ничего подобного. Скосив глаза направо, он увидел, что Саблетт до предела – и как только зеркальные линзы не свалятся – выпучил глаза на экран, высветивший данные о клиенте, что губы его непрерывно шевелятся, руки же быстро и словно сами по себе заряжают потертый, бог знает сколько хозяев сменивший глок. Длинные белые пальцы двигались ловко и, как бы это сказать, буднично – ну, словно намазывая бутерброд или сворачивая газету.
И вот это действительно вызывало ужас.
– «Звезда Смерти»! – крикнул Райделл.
Саблетт не имел права ни на секунду вынимать из уха капсульный приемник; в экстренной ситуации небесный голос – голос настоящих копов, переданный через спутник, – мгновенно заставит замолчать все прочие передачи.
Техасец вставил обойму