девятьсот восьмидесятый.
– Меня еще и на свете не было.
– На телевидении, Райделл, всегда одно и то же время.
– А мне-то казалось, что ты стараешься бороться со всей этой хренью, которую в тебя с детства вдалбливали. – Райделл выключил зеркальный фильтр бокового окошка, чтобы полюбоваться рыжей девицей, проезжавшей мимо в розовом открытом «дайхацу сникере». – Как бы там ни было, я этого фильма не смотрел.
По не совсем ясной причине на закате лос-анджелесские автомобилистки выглядели невероятно красивыми. А главный врач США все пытается запретить машины с открывающимся верхом, говорит, что они увеличивают заболеваемость раком кожи.
– «Эндшпиль». Эл Кливер, Мойра Чен, Джордж Истмен, Гордон Митчелл, тысяча девятьсот восемьдесят пятый.
– Тогда мне было уже два года, – откликнулся, не отрывая глаз от дороги, Райделл, – но этого фильма я тоже не видел.
Саблетт погрузился в унылое молчание. Райделл искренне ему сочувствовал: вот не знает парень другого способа завязать разговор, и все тут, а был бы он среди тех, своих, в трейлерном лагере, так они и эти фильмы смотрели по десять раз, и миллион других.
– А я вот тоже вчера смотрел один старый фильм, – сказал Райделл, чувствуя, что теперь его черед поддерживать светскую беседу.
– Да? – заинтересованно вскинулся Саблетт. – И какой?
– Не знаю, – покачал головой Райделл. – Там этот парень, он в Лос-Анджелесе, и он только что познакомился с этой девушкой. А потом он слышит, что таксофон звонит и звонит, и берет трубку. А время уже позднее, совсем ночь. И вот этот другой парень, он сидит где-то в ракетной шахте, и он знает, что мы только что запустили в них свои ракеты – в них, в русских то есть. И он пытается дозвониться до своего папаши, или брата, или хоть до кого. И он говорит, что миру приходит конец и времени почти не осталось. А потом парень – ну тот, который трубку взял, – слышит, как вбегают солдаты, и они тут же парня этого пристрелили. Это, значит, того парня, который дозванивался.
Саблетт прикрыл глаза, просматривая свои внутренние банки данных.
– Да? И чем же все кончилось?
– Не знаю, – признался Райделл. – Потом я уснул.
– А кто там снимался? – поднял голову Саблетт.
– Спроси чего полегче.
Серебряные глаза Саблетта изумленно расширились.
– Господи, Берри, да ты просто не имеешь права смотреть телевизор. Если уж смотришь, то смотри внимательно.
В тот раз, пристрелив Кеннета Терви, он провалялся в больнице совсем недолго, каких-то два дня. Адвокат Райделла, знаменитый Аарон Персли, устроил шум, что его не должны были выписывать так быстро, что нужно было получше оценить уровень посттравматического шока, но сам Райделл ненавидел больницы, да и вообще он чувствовал себя совсем неплохо, просто не мог вспомнить точно, как там и что там случилось, вот и все. И у него имелась теперь надежная помощница, та самая Карен Мендельсон, а кроме того – Веллингтон Ма, агент, взявший на себя общение с другими людьми из «Влипших