и любопытными. В них чувствовалось нечто, чему она никак не могла найти определения.
– Сегодня я принимаю ваш ответ, любовь моя, – мягко произнес Дерек, – но через неделю он меня не удовлетворит.
Голова его склонилась, и Келси почувствовала, как он нежно прикоснулся губами к ее губам. Ничего страшного или опасного, просто нежнейшее прикосновение. Она облегченно вздохнула. Не так все и плохо. Бояться, во всяком случае, нечего.
В Кеттеринге за Келси ухаживали несколько молодых людей, но ни один не осмелился ее поцеловать – мать, как и полагалось, не сводила с них орлиного взгляда. Первый поцелуй получился очень даже славным. Келси не могла понять, почему родители так боятся, что их дети увлекутся этим делом.
Дерек по-прежнему гладил ее щеку большим пальцем. Затем мягко повернул ее голову. Она почувствовала, как он провел языком по ее губам, потом слегка раздвинул их, лизнул зубы и продвинул язык еще дальше.
Расслабиться было уже невозможно. Напротив, вся она всколыхнулась, переполненная новыми ощущениями. Они оказались неожиданно приятными, никогда раньше Келси не испытывала ничего подобного.
Девушка отчаянно попыталась припомнить советы Мэй: «Никогда не лежи как бревно. Ласкай его при каждой возможности – как только останетесь вдвоем, так и ласкай. Пусть думает, что ты постоянно его хочешь, даже если это и не так».
Келси понятия не имела, как показать Дереку, что она его хочет. Ласкать оказалось проще, главное – не думать о том, что они делают и что сейчас произойдет. Она подняла руку и погрузила пальцы в его волосы. Мягкие и прохладные по сравнению с горячим ртом… который творил чудеса. Девушка вцепилась в волосы Дерека, пытаясь другой рукой притянуть его еще ближе. Келси стало так жарко, что она едва не потеряла сознание.
Ей показалось, что она слышит стон, но кто из них за стонал, она не знала.
Прежде чем она успела выйти из забытья и открыть глаза, Дерек сдавленным голосом произнес:
– Хорошо, теперь я и сам вижу, что это неудачная затея.
Келси не поняла, о чем идет речь. Он снова усадил ее на противоположное сиденье, поспешно убрав руки. Ей показалось, что это было каким-то образом связано с тем, что она сидела у него на коленях. Келси не могла заставить себя посмотреть на Дерека и пыталась успокоиться. Несмотря на все ее усилия, румянец заливал щеки.
Когда она наконец подняла глаза, оказалось, что и сам Дерек выглядит весьма растрепанно. Он распустил галстук и нервно царапал пальцами по сиденью, словно хотел разорвать ногтями бархатную обшивку.
Увидев смущение в серых глазах девушки, он с усилием произнес:
– Когда мы решим заняться любовью, Келси, это произойдет в приличной постели, а не в прыгающей по ухабам карете.
– Мы собирались заняться любовью?
– Естественно.
– Понятно.
Между тем она ничего не понимала. Они были по-прежнему одеты. Мэй объясняла ей, что с женами некоторые мужчины занимаются любовью в полной темноте, не снимая ночных рубашек, но с любовницами они предпочитают раздеваться догола.
Келси