«Манто Ольга Давыдовна. Старший оперативный сотрудник отдела активных мероприятий». Чуть ниже мелким шрифтом значилось: «Направление: Пакистан, Индия».
– Прочёл? – крикнула она.
– Объясни, чёрт побери, что здесь происходит? – крикнул ей в ответ Рутра.
– Здесь готовят боевых террористов, но не тех, которых показывают в хрониках новостей, а их командиров, инструкторов. Здесь готовят спецов, которые будут управлять событиями, направленными на возбуждение конфликтов, в разных областях земного шара, в зависимости от национальной и религиозной обстановки. Нужно, чтобы специалист был подготовлен физически, хладнокровен, эмоционально мотивирован, был полностью подконтролен с помощью имеющегося на него компромата и родственных связей, – объяснила она.
– А почему у тебя есть такая карточка, а у меня нет? – спросил Рутра, подозревая подвох.
– Потому что ты первый раз проходишь испытание, а я третий. Тебе выдадут такую же после выхода из зала. Ещё я схитрила, сделала фальшивую утерю карты, иначе они бы с ней меня сюда не пустили. Я её спрятала.
– Для чего? Ты знала исход событий? – спросил Рутра.
– Нет. Я никак не могу пройти испытание на компромат, поэтому меня всё время возвращают сюда, – сказала она.
– Что за компромат? – поинтересовался Рутра.
Но вместо ответа в зале послышался голос из динамиков:
– Испытание закончится через минуту, победитель выходит.
Рутра понял, что надо действовать, а не слушать её бредни. Кроме того, подумал, что она использует время для занятия лучшей позиции.
– Послушай, я знаю, как отсюда выйти и сбежать, это не так трудно, – быстрее заговорила она. – Это шанс. Всё равно – или мы поубиваем друг друга в таких поединках, или погибнем на операциях. В дальнем углу есть выход в морг. Оттуда, через холодильную камеру, можно пробраться в шахту утилизации. Шахта старая, заброшенная. Это всё когда-то было подземным карьером. Через шахту можно выбраться, хотя она местами взорвана, затоплена и заминирована. Я видела карту, там можно пройти. Решайся! Подумай о своих детях, подумай о моём ребёнке! Пожалуйста, быстрей! Сейчас они придут!
Мозг Рутры готов был взорваться, он не мог понять – что правда, а что ложь. С одной стороны, перед лицом смерти женщина могла говорить всё что угодно, с другой – если это правда, то он убьёт невинного человека, а сам займёт его место. Всё, что здесь происходило (и сам объект), не поддавалось логическому осмыслению. По уровню своей деятельности он имел допуск к информации о том, что во всех значимых боевых нелегальных формированиях есть инструктор извне. Тот, кто держал связь с поставщиками оружия, через кого шли деньги. Всё это было завуалировано, но без него эта группа не значила ничего. Она или подчинялась этому правилу, о существовании которого не ведала, или переходила под командование такой группы, а если не подчинялась, отдавалась на заклание противнику. Судьба любой подобной группы была определена – подчинение или смерть.