приходилось резать скот, который стало сложно прокормить. Кто мог, покидал деревню. Лишь немногие дома обошло крысиное нашествие, да младенцы с каждым днём росли и крепли, здоровый румянец красил щёчки, в то время, как их родители почти голодали. Находились очевидцы, которые рассказывали, что видели, как по ночам их из бутылочки кормит маленький старичок с большой белой бородой.
Тогда и вспомнили вновь о Марьяне. Самые смелые ходили в лес, звали девушку домой, совсем забыв, что на месте дома остались лишь головешки. Ведьме некуда было возвращаться.
Тяжело пережили жители деревни зиму, но и горе не вечно. Едва растаял снег, расчистили мужики поляну у леса, отстроили новый дом, оставили в нём молоко и хлеб, да вновь попросили Марьяну вернуться. Она не пришла на их зов, зато поутру, жители обнаружили у крыльца своих «потеряшек», все до единой кошки вернулись в дом и активно начали борьбу с вредителями.
* * *
Много лет прошло, дом пустовал, не дождавшись хозяев. И о ведьме почти забыли, только встретила в лесу молодая девица парня-красавца, темноволосого, большого, как медведь и влюбилась без памяти. Оказались чувства взаимными, и преподнёс он невесте в дар старинные серьги серебряные, камнями украшенные, точь-в-точь, как у Агафьи были… Так началась новая история, на этот раз ещё более счастливая, поверьте на слово старику Мефодию.
Тайная жизнь Кощея
Солнце едва пропускало настойчивые лучи сквозь могучие заросли тёмного старинного леса. На поляну, погреться, выбрались лесные жители. Самые смелые из них разместились на ступенях огромного каменного замка. Вдруг чуткий слух зверей уловил глухие шаги – хозяин приближался к двери, в то же мгновения поляна опустела. Взору, спрятавшихся животных, предстал высокий, худощавый, не молодой колдун, одетый в чёрные одежды и тяжёлые доспехи. Имя его знакомо с самого детства практически всем, сам Кошей Бессмертный вышел на прогулку.
Выбрав подходящий по размеру валун, Кощей сел на него, воткнул в землю меч-кладенец, вытянул костлявые конечности, подставив их щедрому солнцу. Лицо злодея выражало усталость.
– И не стыдно им так врать обо мне! – Возмущался бессмертный князь. – Обижаю я мужей, говорят! Будто это я к ним в дом с мечом иду! Что не месяц, так убивать идут, не пытаются и сговориться. Я может и сам уже рад бы был Василису замуж отдать! Или выдумала тут – мода! Надела юбку короче, чем у меня кольчуга, говорит, что все нынче так ходят. Бедный Водяной, её увидев, инфаркт получил, зато и обратил её в лягушачью шкуру – пусть бы извинялась! Так нет же! Она и в таком облике мужа себе нашла!
Умна не по годам дочь моя, только в женихи себе-то дураков, то царевичей (что по мне, так одно и то же) выбирает. Чем ей Вий не мил? Силён, могущественен. Правили бы царством Нави, горя не зная.
Женил бы её, а там может и сам… Сколько веков мне Яга мила! Я ж её совсем молоденькой помню. Вылитая Василисушка. И характер тяжелый, лишь она рядом со мной жить