с самым разным оборудованием. Причем, если остальные операторы главным образом трудились на строительстве обогатительного комбината, то Хане давали задания по исследованию маленькой планетки.
Правда, начальник экспедиции регулярно делал ей выговоры за то, что ее аватар вечно хулиганит. То Хана испытывала его на прыгучесть, подбивая своих коллег на соревнования по прыжкам в высоту. То купалась в пыльном море, да еще и норовила занырнуть поглубже. Пока андроид не терял с ней радиоконтакт и не задействовал автоматическую программу всплытия. То, от нечего делать, строила из камней пирамидки и стены.
– Ну, это-то зачем? – чуть ли не со стоном вопрошал Савада-дано.
– Для будущих инопланетных ксеноисториков, – совершенно серьезно отвечала космолетчица.
– То есть?
– Ну, представляете, прилетают через сто миллионов лет в Солнечную систему зеленые человечки, и видят на этом крошечном астероиде следы каменных сооружений. Как вы думаете, что они заподозрят?
– Что всем в Галактике известная Хана Мисалова-Хаякава была здесь и вместо работы занималась всякой ерундой!
– Вот! – поднимала палец женщина – Таким образом слава обо мне останется в миллионолетиях!
Все эти выходки находили живейший отклик у других космолетчиков, очень основательно разряжая обстановку, так что психолог экспедиции смотрел на них с одобрением.
Вообще, присутствие на «Кансоуми» этой знаменитости, ее компанейский нрав и даже некоторую ершистость он считал чуть ли не главным залогом удачной двухлетней вахты.
Правда, была опасность, что в миниатюрную, но не по годам стройную и ловкую женщину влюбится половина мужского состава экспедиции.
Но умные японцы придумали, как сбрасывать половое напряжение.
Кроме искина станции: взрослой заботливой Котонэ, которую все называли мамашей, корабельный компьютер содержал в памяти четыре десятка субличностей. С ними можно было общаться в виртуальных пространствах, заводить отношения, и даже устраивать всякий хентай.
Большая их часть была красивыми девушками, чьи характеры и внешность тщательно разрабатывали лучшие дизайнеры фирмы «Сони», изучив предварительно пристрастия всех участников экспедиции.
Не случайно на «Кансоуми» было восемь капсул полного погружения и всего шесть андроидов. Две капсулы служили местом отдыха и очень редко пустовали. Более того, врач и психолог экспедиции Ивасаки внимательно следила за графиком посещения виртуальной реальности. Без этого почти три года сосуществования вдесятером японские космолетчики могли бы и не выдержать. А так они регулярно сбрасывали напряжение и психологическое и сексуальное.
Правда, была и обратная опасность. От чрезмерного злоупотребления виртуалкой можно схлопотать «синдром ирреальности». Это, когда окружающий мир кажется игрой, и человек теряет ограничения. Подобная болезнь в последние годы стала главной причиной тяжких преступлений