Ты где?
– Все, босс. Мы в шлюзовой камере. С ящиком.
– Так. Штурманской рубке: старина Бо, задраивамеся и валим! Как ангелы с вечеринки сатанистов!
Корабль вздрогнул. Какие аттракционы крутились тут дальше, Диана помнила плохо, поскольку в течение получаса тошнота скручивала ее и выворачивала наизнанку с уверенной последовательностью серийного маньяка-убийцы.
Сознание с жалобным поскрипыванием вворачивалось в нарезку.
Над ней склонилась какая-то неопрятная образина. Или, вернее, склонился, потому что образина была бородатый.
– Пей.
– Что это? – рефлекторно отстранилась Диана.
– Пей.
Она подчинилась. Какая дрянь! Горькая и вонючая.
– Сколько пальцев?
– Два.
– А теперь?
– Три. Вы держите меня за сумасшедшую?
– А теперь?
– Два сжатых кулака. Кто вы такой?
– А вы кто такая?
– Я? Д-диана Ш-шевчук. Я тут не причем.
Образина уплыла куда-то вверх. Из точки, куда она уплыла, полышалось ржание. Так смеются самцы.
– Она в порядке, кэп.
– Я рад, док. Займись ребятами из абордажной команды. И позови-ка сюда Жака и Мака с ящиком.
Дина приподнялась на локтях, потом села. У нее перестала кружится голова. Оказывается, ей даже удалось блевать мимо одежды.
Та же капитанская рубка. Кэп Раскин. Штурман Добс – человек, внешность которого бескомпромиссно выдавала двухрежимный характер функционирования личности: запой/постзапой. Два шкафообразных монстра вносят контейнер с бионом. О!
Тут она, наконец-то окончательно включилась.
Раскин отвинчивает крышку кераморфового футляра.
– Мы спаслись? У нас… все в порядке?
– Абсолютно. – отвечает Добс, обнажая в улыбке две кроличьих лопаты.
– Да, – не прекращая возни с крышкой, вторит Раскин, – если не считать отсутствия твоего… пароля, внештатной дыры в заднице от излучателя «Марии Спиридоновой», сотрясения мозга у Бака и пары тому подобных мелочей, то все как в раю.
– Ушли, значит… – вяло констатировала Диана. – Кстати, лучше не открывать. Гадость еще та.
– Я не слабонервный, – ответил Раскин.
Наконец он откинул крышку. Секунду или две смотрел на содержимое контейнера и закрыл его. Процесс отвинчивания обернулся своей противоположностью, причем интенсивность действий капитана резко возросла. Добс накрепко запер рот ладонью.
– Убедились, мистер Раскин?
– Фу. Больше всего похоже на потрошеный труп. Кишки, легкие, сосуды, разъемы, провода, стекляшки, железяки, все в перемешку… жидкость бурая… но не кровь. Не кровь?
– Нет, мистер Раскин, не кровь. Простите, у биоэлектроники высокого статуса нутро всегда выглядит непрезентабельно.
Сладкая, сладкая Милли! Если бы ты знала, как близко сейчас твой цветочек от самого большого куша в жизни. Помнишь, как мы перебирали разные способы сделать