Откуда приходят герои любимых книг. Литературное зазеркалье. Живые судьбы в книжном отражении
им.
Чаадаева подробно допросили, после чего он дал подписку о неучастии его в любых тайных обществах, через 40 дней после этого события его отпустили.
Далее Чаадаев переезжает в подмосковную деревню своей тетки в Дмитровском уезде, где живет уединенно, почти никого не принимает, так как понимает, что за ним установлен постоянный полицейский надзор. В это время в него влюбилась Авдотья Сергеевна Норова, соседка по имению, у которой «возник культ Чаадаева, близкий к своеобразной религиозной экзальтации».
Чаадаев вошел в историю как философ (по собственной оценке – «христианский философ») и публицист. После того как Чаадаев опубликовал свое первое «Философическое письмо», журнал «Телескоп» закрыли, издателя Надеждина сослали, а автора объявили сумасшедшим. В общем, у него была громкая и весьма скандальная литературная слава.
По словам Герцена, разразившийся после публикации скандал произвел впечатление «выстрела, раздавшегося в темную ночь». А венценосный критик Николай I дал следующий отзыв: «Прочитав статью, нахожу, что содержание оной – смесь дерзкой бессмыслицы, достойной умалишенного». После чего Чаадаева поместили под домашний арест, имея право лишь один раз в день выходить на прогулку. Каждый день к нему являлся полицейский доктор для освидетельствования. Когда «больному» стало лучше, а произошло это лишь в 1837 г., с него взяли подписку о том, что он больше ничего не напишет.
Третьим претендентом на роль прототипа Евгения Онегина считается лорд Байрон, а заодно и такие его герои, как Дон Жуан и Чайлд Гарольд. Байрон оказал заметное влияние на образ героя в русской литературе, Пушкин часто упоминает его в своих произведениях.
Что касается Чаадаева, тот он подходит на роль Онегина еще и потому, что одним из прототипов Татьяны Лариной считается Авдотья Норова, влюбленная в него. Сама Авдотья, или Дуня, упоминается под собственным именем во второй главе:
А Дуня разливает чай;
Ей шепчут: «Дуня, примечай!».
Потом приносят и гитару:
И запищит она (Бог мой!):
Приди в чертог ко мне златой!..
Дуня – соседка Ленского, стало быть, и Онегина. Ибо жили они все недалеко друг от друга.
Очень интересный прием: Пушкин пишет Онегина с Чаадаева, и при этом Чаадаев упомянут в романе под собственной фамилией, то же можно сказать и о Татьяне – Авдотье Норовой.
А в конце последней главы Пушкин выражает свою скорбь по поводу ее безвременной кончины:
А та, с которой образован
Татьяны милый идеал…
О много, много рок отъял!
Блажен, кто праздник жизни рано
Оставил, не допив до дна
Бокала полного вина,
Кто не дочел ее романа
И вдруг умел расстаться с ним,
Как я с Онегиным моим.
Действительно, Норова умерла раньше, чем Пушкин успел закончить «Евгения Онегина», из-за чего образ Татьяны был вынужден принять в себя черты еще одного прототипа – небезызвестной Анны Керн, возлюбленной самого Пушкина, то есть Анна Керн – прототип Татьяны, вышедшей замуж – Татьяны княгини.
Позже Анна Керн вдохновит Л.Н. Толстого