в генерал-майоры и назначен командующим Западным округом, в который входил штат Миссури. Он был своего рода романтическим героем – «храбрым следопытом», который водрузил американский флаг на предположительно самый высокий пик Скалистых гор. Он был первым кандидатом в президенты от Республиканской партии и набрал большое количество голосов избирателей и выборщиков. Линкольн, на которого, безусловно, произвела большое впечатление эта первая кампания, блестящая во многих смыслах, был о нем хорошего мнения и раздумывал над идеей представить его на должность посланника во Франции. У него предполагали наличие военных талантов, и назначение Фримонта на командную должность приветствовалось убежденными республиканцами, которые пять лет назад видели в нем борца за священное дело. Но Линкольна и Блэров ждало горькое разочарование. В первый же месяц пребывания в штаб-квартире в Сент-Луисе Фримонт проявил себя абсолютно неспособным к ответственному руководству. Слишком склонный к показухе, со стремлением занять положение европейского монарха, Фримонт окружил себя непорядочными людьми, для которых всегда был доступен, в то время как высокопоставленные военные и гражданские чиновники и вообще достойные граждане Союза вынуждены были по несколько дней ожидать у него в приемной. Причина оказалась очевидной. У последних на уме было исключительно поражение сочувствующих южанам и армии конфедератов, которые стремились взять власть в Миссури, в то время как первые были заинтересованы в получении выгодных контрактов, и просьбы такого рода Фримонт всегда был готов выслушивать, оставаясь глухим к мольбам хорошо информированных граждан Союза отдать приказ об оказании помощи способному генералу, ведущему активные боевые действия. Администрация Миссури утратила доверие достойных и влиятельных людей штата, купалась в лести спекулянтов, и не удивительно, что вскоре ей было предъявлено обвинение в том, что вся ее деятельность служит не благу государства, а приросту частных состояний. Таково было положение дел к вечеру 29 августа, когда Фримонт собирался отойти ко сну с несомненным представлением о силе антирабовладельческих настроений на Севере и необходимости как-то переключить внимание общества, чтобы сохранить свою власть. Вероятно, ночью его посетило вдохновение. Из всех возможных вариантов он выбрал обнародование прокламации об освобождении рабов. На следующий день он опубликовал ее, заявив, что рабы всех граждан штата Миссури, поднявших оружие против Соединенных Штатов, становятся свободными. Что это игра ради сохранения власти, было очевидно для всех трезвомыслящих граждан. «Суть в том, – писал Монтгомери Блэр, – что в окружении Фримонта, состоящем из мерзавцев, которые только и имели влияние на него, эта прокламация, утверждающая высший закон, все равно что накрашенная женщина, цитирующая Священное писание».
Линкольн из газет узнал о прокламации Фримонта и о его «бюро аболиционизма», созданном с целью решать проблемы освобожденных рабов. Несмотря на то что его генерал-майор,