Сигрид Унсет

Кристин, дочь Лавранса


Скачать книгу

позволил Кристин смотреть, как он смешивает цветные порошки и растирает их в каменных чашечках, и помогать ему переносить разные вещи на одну из скамей у стены. И пока монах переходил от одной картины к другой, проводя кисточкой тонкие красные линии в волосах святых мужей и жен, чтобы каждый мог видеть, как эти волосы вьются локонами, Кристин ходила за ним по пятам, наблюдая и расспрашивая, а брат Эдвин объяснял ей, что он делает.

      На одной из таких картин был изображен Христос на золотом троне, а святой Николай и святой Клемент стояли около него под одной с ним кровлей. А по бокам было изображено житие святого Николая. Сначала он, еще грудным ребенком, сидел на коленях у матери, отворачиваясь от груди, которую она ему предлагала, так как был святым с самого рождения и не хотел сосать больше одного раза по пятницам. Рядом была картина, на которой изображалось, как он кладет кошелек с деньгами перед дверью дома, где жили три девы, такие бедные, что не могли найти себе мужей. Кристин увидела также, как он исцеляет ребенка римского рыцаря, увидела и самого рыцаря с поддельным золотым кубком в руке. Тот пообещал церкви золотой кубок, который был в его роде целую тысячу лет, в награду за то, что святой исцелил его ребенка. Но потом захотел обмануть святого Николая и дать ему поддельный золотой кубок вместо настоящего; за это его мальчик упал в море с настоящим кубком в руке. Но святой Николай провел ребенка невредимым под водою, и тот вышел на берег в ту самую минуту, когда отец его стоял в церкви Святого Николая, принося в дар поддельный сосуд. Все это было изображено на доске золотом и прекраснейшими красками.

      На другой картине была Дева Мария с младенцем Христом на коленях; он держал мать за подбородок одной рукой, а в другой у него было яблоко. Рядом святая Сюннива и святая Кристина стояли, прелестно изогнув стан, и их лица были белые и розовые, а волосы и короны – золотые.

      Поддерживая левой рукой правую у запястья, брат Эдвин рисовал листья и розы на коронах.

      – Мне кажется, что дракон ужасно маленький, – сказала Кристин, глядя на изображение святой, имя которой она носила. – Не похоже, что он мог проглотить деву.

      – Да он этого и не мог сделать, – сказал брат Эдвин. – Он и на самом деле был не больше. Драконы и всякие такие иные слуги дьявола только кажутся нам большими, пока мы таим в себе страх. Но если человек пламенно и от всей души ищет Бога, так что его усердие преисполняет его силой, то тогда могущество дьявола тотчас же терпит такое страшное поражение, что все его орудия становятся мелкими и бессильными – драконы и злые духи съеживаются и делаются не больше гномов, кошек и ворон! Ты же видишь, что вся та гора, где была заключена святая Сюннива, так мала, что дева может забрать ее целиком в полу своего плаща.

      – Но разве они были не в пещерах, и святая Сюннива и мужи из Селье? – спросила Кристин. – Значит, это неправда?

      Монах подмигнул девочке и снова улыбнулся:

      – Это и правда и неправда! Так казалось людям, которые обрели их святые тела.