склоны сужались, формируя длинный треугольный альков размером с причальную палубу госпиталя, где я впервые увидел Шнайдера. Альков был почти доверху завален огромными валунами и мелкими осколками породы.
Вардани остановилась, и мы столпились вокруг нее. Она застыла перед завалом, как разведчик в дозоре.
– Здесь, – кивком указала она. – Мы спрятали его тут.
– Спрятали? – Матиас Хэнд оглядел нас по очереди с выражением, которое в других обстоятельствах могло бы показаться комичным. – Как это?
Шнайдер жестом указал на груду обломков возле одной из каменных стен:
– Глаза разуй, чувак. Как ты думаешь?
– Взорвали?
– Просверлили отверстия и заложили взрывчатку, – объяснил Шнайдер с видимым удовольствием. – На два метра вглубь, по самую верхушечку. Видел бы ты, как шарахнуло.
– Вы… – слова выпадали изо рта Хэнда с таким трудом, словно он только учился их выговаривать, – взорвали… артефакт?
– Ой, ну ради бога, Хэнд, – Вардани не скрывала раздражения. – А где, вы полагаете, мы этот сучий артефакт вообще нашли? Пятьдесят тысяч лет назад на него обрушилась целая скала, а когда мы его откопали, он по-прежнему был в рабочем состоянии. Это же вам не глиняный горшок – это гипертехнологическое оборудование. Сконструировано на совесть.
– Будем надеяться, вы правы, – Хэнд обошел завал по краю, заглядывая в каждую широкую щель. – Потому что «Мандрейк» не станет платить двадцать миллионов долларов ООН за испорченный товар.
– А что вызвало обвал? – спросил я внезапно.
Шнайдер с ухмылкой обернулся:
– Я же сказал, чувак. Просверлили…
– Нет, – сказал я, глядя на Таню Вардани. – Я имею в виду – изначально. Эти скалы – одни из древнейших на планете. На Пределе очень долго не было никакой серьезной геологической активности, больше пятидесяти тысяч лет. И море уж точно тут ни при чем, поскольку это бы означало, что весь этот берег образовался в результате обвала. Тогда получается, марсиане проводили строительные работы под водой, а с какой бы стати им это делать? Так что же тут произошло пятьдесят тысяч лет назад?
– Да, Таня, – энергично закивал Шнайдер. – Ты же этот орешек так и не расколола, а? Ну, в смысле, мы об этом говорили, но…
– Хороший вопрос, – Матиас Хэнд прервал свои исследования и снова подошел к нам. – Как вы это можете объяснить, госпожа Вардани?
Археолог обвела взглядом троицу окруживших ее мужчин и выдавила из себя смешок:
– Ну, могу вас уверить, что я этого не делала.
Осознав, что мы невольно взяли ее в кольцо, я разорвал его, присев на плоскую каменную плиту:
– Да уж, нельзя не признать, что это случилось задолго до вашего первого появления здесь. Но раскопки заняли не один месяц. У тебя же должны были появиться какие-то предположения.
– Да, Таня, расскажи им об утечке.
– Утечке? – с сомнением в голосе переспросил Хэнд.
Вардани наградила Шнайдера сердитым взглядом. Она тоже подыскала