втянула губами мокрый сахар.
– Неплохо попить чаек с сахаром, верно? – сказала она. – У нас парни так целуются.
Джонс не стал развивать эту тему и полушутливо промолвил:
– Наверное, мне следует уведомить викария, что ваша мать точит на него зуб?
– Угу. Скажите ему, чтобы спустил на нее всех гончих ада, – с суровой серьезностью возразила миссис Пэшен.
Писатель попытался улыбнуться, но выражение ее лица не изменилось.
Джонс познакомился с викарием в первые дни пребывания в Саксон-Уолл. Он приколачивал к стене консоль, собираясь водрузить на нее миниатюрную копию Венеры Милосской – единственной скульптуры, в названии которой никогда не ошибался, – как вдруг заметил маячившую в дверях фигуру.
– Простите, я вижу, что вы заняты, и не хочу вас беспокоить, – скромно произнес священник. – Просто я подумал, не нужна ли вам какая-нибудь помощь. Забить гвоздь, повесить занавеску…
С того раза они больше не виделись, и если что-то подтолкнуло Джонса отправиться тем же вечером в дом викария, то не столько желание посвятить его в неприязненные чувства миссис Флюк, сколько предвкушение дружеской беседы.
Его рассказ о наведенной порче ничуть не удивил священника.
– Старая миссис Флюк? Ну да, конечно. Не так давно она болела, и я приносил ей кое-какие гостинцы и немного вина. А теперь все это закончилось. Я знал, что могут возникнуть проблемы, но не предполагал, что дело дойдет до порчи. Она ведь мне отомстила.
– Неужели? Каким образом?
– Пригрозила, что станет ходить к баптистам. Они тут уже обратили несколько человек, и теперь дело только за дождем. По правде говоря, у них очень энергичный пастор, я восхищаюсь им. Его не назовешь ученым малым, однако он прекрасный проповедник и любит рассуждать о заблудшей овце и девяносто девяти праведниках. К сожалению, дождь не на его стороне, поэтому вряд ли ему удастся наставить на истинный путь многих грешников.
– Дождь? – удивился Джонс.
– Да. Видите ли, баптисты целиком погружают крещаемых в воду. Но в это лето такая засуха, что, если не собирать росу с травы, у них не хватит влаги даже на одно крещение. Вся надежда на дождь.
– И баптисты примут миссис Флюк? – спросил Джонс.
– Ну, если она выразит такое желание, сомневаюсь, что он сможет отказать. Между прочим, она сказала, что не пойдет к методистам, потому что методисткой была ее мать.
– Не понимаю, в чем тут смысл.
– Я тоже. И меня это устраивает. – Викарий понизил голос и провел пальцем между воротничком и шеей: – Когда в словах местных жителей есть какой-то смысл, чаще всего это такие непристойности, что лучше их вообще не понимать. Что касается их развлечений, они еще почище разговоров. Как вы думаете, что я запретил сразу, приехав сюда четыре года назад?
– Пьянство? – предположил Джонс.
– Петушиные бои. Ни больше, ни меньше. На юге Англии их тоже практикуют. Это обычай еще с четырнадцатого века, а может, и раньше.
– Неужели?
– Да. Я