с заданием.
– Да? Я бы на твоем месте об этом так не кричал, – не удержался Герман, вспомнив мертвого Свена. Кажется, Стефания про него тоже вспомнила и мигом завелась.
– А это уже не твое дело!
Герман сказал бы, что еще об этом думает, но от дальнейшего диалога его спасло появление Рене.
– Тут еще? А я не помню, где этот дурацкий актовый зал. Можно с вами пойти? Хм. – Он быстро обшарил комнату беспардонным взглядом. – А где красавчик?
– Герма-а-н! Горячую воду дали… – Альберт так спешил сообщить радостную новость, что налетел на рыжего, и они вдвоем вкатились внутрь, цепляясь друг за друга для равновесия.
– Я счастлив, – только и смог сказать Герман и накинул идеально отглаженный, наконец, пиджак.
Актовый зал № 2 оказался не очень-то и залом, скорее довольно просторной аудиторией с рядами мягких кресел, выполненной в торжественных бордово-бежевых тонах. За аккуратными, по мнению Германа, и уныло-педантичными, по мнению Рене, складками тяжелого занавеса скрывалась полукруглая сцена. В общем, ничего выдающегося.
Курсанты собрались вовремя, без опозданий, и сидели тихие и сонные. Предупреждение студсовета, похоже, взволновало всех, и они ожидали жестокого разноса. Герман предпочел место в одном из задних рядов, Берт с готовностью уселся рядом, и уже мимо них обоих, оттаптывая ноги и шумно извиняясь, пролез Рене, чтобы плюхнуться по левую руку от Германа.
– Простите, я случайно, – еще раз извинился он и расползся по креслу. – Фух, что-то душновато тут, да? Атмосфера сгущается…
Он задрал очки повыше, сминая неровную рыжую челку. Нахальные бледно-зеленые глаза с прищуром косились на Германа. Тот пожал плечами с деланым равнодушием:
– Возможно. Но нам совершенно нечего опасаться. Мы сторона пострадавшая.
– К слову об этом. – Рене оперся на подлокотник и приблизил свое лицо к лицу Германа. Дохнуло тяжелым запахом масла и металла. – Если там с нами произошла случайность, нас пожалеют, а если нет…
Альберт заинтересованно перекинулся через колени Германа, прислушиваясь:
– А если нет, то что?
Рене приготовился выдать мрачный прогноз, но его прервал сигнал о начале собрания. Герман стряхнул друга с колен и приготовился слушать, параллельно обдумывая сказанное Рене. Разумеется, произошедшее с восставшим големом не случайность, в такое мог поверить разве что Берт. Сидящая впереди Стефания обернулась и смерила его странно задумчивым взглядом, Герману даже на секунду показалось, что она думала о том же, о чем и он. Хотя едва ли это возможно.
Бестелесный голос громко объявил:
– Дамиан Эрно, куратор практики второго потока первого курса.
Учитель Эрно появился вовсе не оттуда, откуда его ждали. Пока все смотрели на сцену, он неслышно возник прямо перед ней и выдал безучастно:
– Точно бездари.
Его хрипловатый, чуть надтреснутый голос действовал на курсантов безоговорочно, буквально замораживая шепчущуюся беспокойную толпу.