философ и социолог Жан-Мари Гюйо: «Все предыдущее приводит нас к заключению, что время есть не условие, а простой продукт сознания; время не входит в природу сознания, но является его результатом»56.
Трансцендентальное учение о времени формулируется Кантом: «Время есть не что иное, как форма внутреннего чувства, т. е. процесса наглядного представления нас самих и нашего внутреннего состояния»57. Однако у Канта время принадлежит трансцендентальному субъекту и становится априорным формальным условием всех явлений вообще, теряя метафизическое значение атрибута субстанции. «Само по себе, вне субъекта, время есть ничто»58. Кант отвергает не только метафизическое, абсолютное, но и номиналистическое толкование времени как понятия чисто относительного, утверждая реальность эмпирическую, как условие возможности всех явлений.
Время различно для всех, и на эту мысль указывает его пассаж из «Критики чистого разума»: «Время не есть нечто такое, что существовало бы само по себе или было бы присуще вещам как объективное определение… Время следует считать действительным не как объект, а как способ представлять»59.
Фихте, устраняя понятие вещи в себе, выводит из «Я» не только форму, но и содержание всего сущего: «Кант доказывает идеальность объектов, отправляясь от предполагаемой идеальности времени; мы же, наоборот, будем доказывать идеальность времени и пространства из доказанной идеальности объектов»60.
В XIX веке ключевой становится парадигма прогресса, развития, эволюции, которая оказала влияние на формирование новой концепции времени, которое рассматривается как форма развития живого и, соответственно, соотносится с постоянным порождением нового. Именно будущее, а не настоящее и, тем более, не прошлое, становится системообразующим центром потока времени. Время полностью секуляризировано, будуще становление выходит на первый план, а бытие превращается в отжившее, мертвое и костное. Временность сущего и необратимость доминируют в мышлении. У истоков современных трактовок времени стоят концепции времени А. Бергсона и А. Дильтея.
Бергсон рассматривает время как жизнь Души, если у Плотина и Августина выше жизни стоит ум, то у Бергсона Душа есть высший род бытия, и ей принадлежит функция единства. Суть времени, или длительности, которая есть сущность жизни, состоит во «взаимном проникновении фактов сознания»61. Длительность не является однородной; однородно лишь пространство, и потому вещи в пространстве образуют множественность, тогда как состояния Души никакой раздельной множественности не образуют. «Между временем и пространством существует только одно отличие: вдоль времени движется наше сознание»62.
Дильтей предложил историцистский вариант концепции времени. Время, или временность, по Дильтею, есть первое определение жизни. Подлинное время представляет собой «неутомимое движение настоящего, в котором настоящее становится